Марлен

Сегодня понял, что слабое место марксистского понимания истории — линейный, односторонний прогрессизм. Рассматривая соотношение производительных сил и производственных отношений, марксизм предполагает, что первые находятся в непрерывном развитии, а вторые от них всё время отстают и вынуждены догонять. Собственно, революции — это когда совсем уж отстали и догнать без скачка не выходит.

А если предположить, что возможен и обратный процесс — деградация производительных сил? То есть производственные отношения остаются на старом уровне, а вот в технологии и хозяйственном укладе наступает регресс (связанный, например, с дефицитом ресурсов или кризисом системы образования). Знания теряются. Оборудование ветшает, и обновлять его некому, ибо специалисты кончились, спились или уехали. Люди возвращаются к более примитивным, низкопроизводительным формам труда. Дети профессоров и квалифицированных рабочих идут в продавцы и официанты. И т.д., и т.п.

А производственные отношения при этом остаются такими же, как если бы речь всё ещё шла о высокоразвитом обществе.

Понятно, что в этом случае тоже неизбежно наступает политический кризис, но по механике своей обратный «революционной ситуации». Говоря по-ленински, теперь уже «низы не могут, а верхи не хотят» — «реставрационная ситуация», если хотите. В такой ситуации выиграет тот, кто предложит более примитивную, простую форму устройства «производственных отношений».

Скорее всего, эта форма будет закамуфлирована под одну из известных моделей прошлого, т.к. сознание масс всё ещё отчасти исторично (и будет таковым, пока школа как-то действует). Но сам социум уже не «рационалистский», а «мифоинструктированный»: куски и обрывки знаний сплетаются в мозгу с клиповыми, комиксными картниками пропагандистского инфотейнмента (фильм «царь», «адмирал» и т.п.) и квазиязыческими, дорационалистскими, «магическими» представлениями о реальности.

Так что это не настоящая реставрация, а фейк. На выходе получается не возвращение к одной из предыдущих исторических формаций, а закамуфлированное под реставрацию попадание в миф, в «креатив» кого-то из современников (составленный в том числе и из исторических обрывков). «Миром правит текст» — вот так и выглядит этот принцип в практическом преломлении. Текстогенная, порожденная мифом социальная реальность устроена примитивнее, чем предшествовавшая ей рационалистская. Но понять её устройство, тем не менее, сложнее, ибо она внутренне нелогична, нерациональна. Чувственные, витальные, «экзистенциальные» механизмы в ней действуют наравне с логикой, а иногда даже в приоритете по отношению к последней.