Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
Disputatio pro declaratione virtutis indulgentianum. Вся подборка вчерашних «Синопсисов».
1. Ближайшие годы для нашей страны – это неизбежная серия аварий, катастроф и неудач. Всё будет ломаться и сыпаться. И главное, что это, увы, нормально. (…) Разумной управленческой альтернативой было бы сделать модернизацию отложенной – запланировать её реальное начало на 2014—2015, а оставшиеся до «времени Ч» годы потратить на отладку штатного, «статического» режима работы системы. Модернизация как объявленная катастрофа
2. Технологический апгрейд любого из отдельных звеньев производственной цепочки приводит к дисбалансу всей цепочки в целом. Медведевская схема модернизации – форсирование «пяти приоритетных направлений» на фоне продолжающегося проседания всей остальной экономики (включая сюда и основного кормильца – ТЭК) – есть та же лужковщина, только уже в масштабах всей российской экономики. Между Медведевым и Лужковым нет никакой разницы. Механика модернизационного дисбаланса
3. Неизбежно крушение путинской модели политической коммуникации, стержневым элементом которой был неизменно высокий рейтинг власти. Модернизация означает концентрацию наиболее дефицитных ресурсов на узких направлениях. Это удар по интересам значимых групп, составляющих большинство. На повестке дня, таким образом — разработка реалистичной модели управления общественной коммуникацией в условиях низкой и всё время падающей популярности верховной власти. Россия без рейтинга
4. Не только Зюгановы, но и Грызловы на самом деле ни на что не влияют и ничего не решают. Политическое управление, осуществляемое из «серой зоны» непубличности, выигрывает по эффективности у всех легитимных форматов коммуникации. Политиков осталось много, и партий немало, и СМИ разного калибра. Но политтехнолог (и, соответственно, его штаб) – один. И единственный способ «возвращения политики» — это создание позиции «второго политтехнолога». Выборы каждое воскресенье
5. «Коллективный Волошин» очень сильно подгадил Д.А.Медведеву, радикально осложнив для него перспективы второго срока. Тактика «набросов на вентилятор» сделала своё чёрное дело: аппарат попросту испугался. Сommon sense для абсолютного большинства действующей бюрократии — немая просьба к ВВ «заменить мальчика». Сейчас у Д.А.Медведева нет никакого другого способа политического выживания, кроме как присвоить себе процесс обновления страны. Боевой путь гонтмахеров
6. Для придания нашей системе модернизационного импульса следует ликвидировать «молодёжную политику» в любых её формах. Она является по факту механизмом недопущения совершеннолетних и вполне дееспособных граждан в политику реальную. Если бояться революций – тогда это оправданно. Но если угрозой, наоборот, является загнивание и деградация – тогда никаких лягушатников: чтобы учиться плавать, надо плавать. Александр Македонский как «молодёжный политик»
7. Единственный для Кремля способ решить задачу создания «кремниевой поляны» как реально действующего кластера новой экономики – это прямо увязать её с вопросом о будущей власти в стране. Иначе вместо чаемого «бангалора» получится «селигер». Либо будущая столица – либо круглогодичный «молодёжный лагерь» для «инноваторов на содержании». Пески Петербурга
8. Если Путин выдвигается в президенты в 2012 году, то партия неизбежно теряет его в качестве партийного лидера, что, в свою очередь, означает, что проект развития «Единой России» как правящей партии будет остановлен. Для ЕР Владимир Путин как лидер партии важнее и представляет большую ценность, чем Путин-президент. Почему Путину не надо идти в президенты-2012
9. Защищаясь от всех видов обратной связи, режим постоянно нуждается при этом во всё новых формах коммуникации прямой. Роль трансляционной машины всё время растёт. Но растёт и рессентимент составляющих её кадров. Это интеллектуалы, которые хотят управлять или по крайней мере влиять, а приходится исключительно обслуживать других правящих и даже других влияющих. Сумерки рынка интеллектуальных услуг
10. Полученный на ванкуверской олимпиаде результат должен восприниматься как триумфальный. Наши поражения устроены так, что не остаётся никакого сомнения: мы наконец-то стали нормальной страной, реализовав перестроечную мечту. Больше нет ответа на вопрос «почему мы должны побеждать». Мы больше не ориентированы на то, чтобы быть лучшими в мире. Для того, чтобы выбраться из болота этой «нормальности», необходимо преодолеть дремучий местечковый национализм боско-стиля. Наше олимпийское спокойствие
