Поросёнок Грым

Прочёл пелевинский «S.N.U.F.F.»

Ближе к 50 патриарх стал консервативен и слегонца зануден. Но нимало не потерял в дидактичности (в смысле «вот как оно всё, лохи»). Ну и, между делом, воткнул свою «дюжину ножей» в спину «болотной ебалюции». Хотя рецепта «а что вместо» так и не дал — финал «взять резиновую муклу и валить отсюда на Гоа» как-то не вдохновляет.

Но это не отменяет, конечно, статуса must read. Самое важное проговорено — и много более изящным языком, чем мы тут, убогие, трём промеж постов-комментов. Ну вот, например, «Дао Песдын» чётко разъяснил смысл повторенной недавно Обамой фразы Хиллари Клинтон «Gay rights are human rights»:

56. О мухах.

Разве могу осуждать мух за то, что ебутся? Однако когда на моей голове, злит. Так же и пидарасы. Когда в тихом уединении делают то, к чему лежат их души, кто возразит? Но они устраивают факельные шествия и приковывают себя к фонарям на набережной, дудят в дудки, бьют в барабаны и кричат, чтобы все знали их нрав — что-де лупятся в очко и долбятся в жопу. Истинно, они хуже мух, ибо мухи только изредка согрешают на моей голове, пидарасы же изо дня в день пытаются совокупиться в самом её центре. Мухи по недомыслию, пидарасы же хладнокровно и сознательно.

И через то постигаю, что пялить они хотят не друг друга, а всех, причём насильно, и взаимный содомус для них только предлог и повод.

См. в «ладушках«; хотя, конечно, «Le Coq d’Esprit» много точнее, чем просто «боевые пидарасы».

Ну или про свободное волеизъявление:

Демократура имела смысл как волеизъявление людей, которые, выражаясь сельскохозяйственно, были «free range organic fed» — и поэтому в те дни ещё можно было употреблять слово «freedom». Каждый накапливал по капле мудрость и опыт — и сумма таких воль давала лучшую в мире форму правления, которая была органической. А сейчас она стала орканической. Сегодня демократура — продукт волеизъявления червей, живущих в железных сотах. Они соединены со вселенной исключительно через трубу информационного терминала, прокачивающего сквозь их мозги поток ментальных химикатов, удобрений и модификаторов, производимых политехнологами. В чём выбор? Какая разница, кто из допущенных до гонки тараканов придёт первым, если всех их вынимают из одной и той же банки? Не всё ли равно, рыжий или белый презиратор будет надет на то, о чём у нас не принято говорить?

Сразу вспомнил отличный репорт Вани Афонина с митинха: «Света сперла у меня iPad и в режиме презентации запустила заранее подготовленные мною лозунги: «Мы — сурковская пропаганда!», «Будьте совестливы и рукопожатны!», «Хочу в Кремль, но меня не пускают» и тому подобное. Конечно, мы бы больше вписались в формат монстрации, но и здесь, среди воинов упячки и продавцов шкафов со скидкой в 146% чувствовали себя вполне комфортно«.

Ну и, конечно, про режим.

Режим — это все те, кому хорошо живётся при режиме.

Сюда входят не только берущие взятки столоначальники и ломающие черепа ганджуберсерки, но и игриво обличающие их дискурсмонгеры, проворные журналисты из Жёлтой Зоны, титаны поп- и попадья-арта, взывающие к вечным ценностям мастера оркской культуры, салонные нетерпилы и прочие гламурные вертухаи, ежедневно выносящие приговор режиму на тщательно охраняемых властями фуршетах.

Следует помнить, что непримиримая борьба с диктаторией — одна из важнейших функций современной продвинутой диктатории, нацеленной на долгосрочное выживание. Подельники уркагана могут пустить на самотёк образование и медицину, но никак не эту чувствительнейшую область, иначе может произойти непредусмотренная ротация власти. Отсюда этот страшный дефицит честности внизу — ибо любая оркская «новая искренность» есть не что иное, как хорошо забытая старая ложь.

И напоследок. Об Пушкина.

Монголы, захватившие Евразию в доисторические времена, посылали к коренному населению сборщиков подати без всяких напоминаний. К этому, по сути, сводилось всё государственное управление. Постепенно монголы стали назначать вертухаями местных выдвиженцев. Те лучше знали родной обычай, были в курсе, у кого что припрятано — и совершенно не уступали монголам в бесчеловечности. (…) Уклад был настолько эффективным, что сохранился, когда монголы сошли со сцены. Оркские выдвиженцы стали самоназначаться вертухаями в суверенном порядке, а собранную дань присваивали. Система пережила не только монголов, но и западный проект, с которым находилась в отношениях заискивающего противостояния. (…) Оркская вертухай-элита умудрялась выполнять роль колониальной администрации даже в те годы, когда внешнего поработителя не было. Если вы знаете свою культурную историю, это называлось «правительство как единственный европеец».

Тут, всё-таки, хочется сделать одно историко-архивное уточнение; не то чтобы это было важно, но всё-таки. «Местных выдвиженцев» монголы начали назначать не «постепенно», а после двадцатилентей кровавой борьбы за такую возможность, которую невероятно искусно вёл лучший друг Бату и Беркая А.Я.Невский. Когда из года в год сначала, «по кивку», резали баскаков, потом, уже по приказу, резали тех, кто их резал — а потом выбивали-таки дань, чтобы уже самостоятельно транспортировать в Сарай. Невский, которому в юности вече несколько раз «показало путь» вон с княжеского стола Господина Великого Новгорода, был, наверное, первым из наших «уркаганов», кто усёк тонкое различие между магдебургской демократурой и каракорумской диктаторией. Вот и лежат-полёживают теперь его косточки в самом начале Невского Проспекта.

Хватит, наверное, цитат. Думаю, и так ясно, что VOP на сей раз сумел сделать «большую вещь», а не семечки вроде «П5» или «Ананасной воды».

И очень вовремя.