Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
В тени бодрых утреников на московских бульварах остаётся одно важное обстоятельство. Осенняя кампания -2011 и последовавшая за ней митинговая зима не ослабили, а укрепили «режим». Стратегически. В первую очередь — за счет институализации сложившейся в постперестроечной России классовой иерархии.
Предельно упрощая, это три уровня. Верхний — рентные феодалы, выстроенные по лесенке начиная от трона. Они могут называться как угодно — «бизнесменами», «чиновниками», «силовиками», даже «иерархами» — это не более чем титулы, вроде герцогских или графских. Средний — городская буржуазия, она же офисный планктон, средний/креативный класс, «новый гегемон»/»новые сердитые» и т.д. — считающая себя самостоятельным сословием, но ничем, кроме слов, эту претензию не подтверждающая. И низший — деполитизированные пролетарские массы, «молчаливое большинство» — в широком диапазоне от тётки-училки и уральского рабочего до сельского комбайнера и киргиза-дворника.
Верхний класс за последние десять лет консолидировался, в целом присягнул монарху на верность в обмен на набор привилегий/обязательств, иногда в одном флаконе: им разрешили (в известных пределах) дербанить госказну, но запретили при этом «добирать своё» собственно с «людишек». Труднее всего с этим табу у «силовиков», которые традиционно были ближе к людям, чем к казне — они регулярно срываются, из-за чего возникают разные эксцессы. Но по совокупности там все более-менее жОстко.
То что произошло осенью-зимой — аналогичная консолидация в комплекте с осознанием классовых интересов у «средних». У городской буржуазии появился свой политический язык, свои требования к системе, свои бабаи и «абаи» — короче, они стали эдакой «протопартией». Не в смысле нашей партийной системы, а в изначально-сословном, как в позднефеодальных обществах.
И как только это произошло, «система» получила уникальную, недоступную ей раньше «кнопку» — возможность натравливать лояльную массу «нижних» на «средних». Уже зимой это впервые сработало, когда против эрзац-фюрера городских буржуа Навального выпустили «токаря Трапезникова» и «Свету из Иваново». И как сработало!
Движком здесь является всё та же старая добрая классовая ненависть, растущая из зависти. Ведь, как легко заметить, главным объектом классового чувства у пролов являются вовсе не «господа» — тут слишком уж велика дистанция и недоступны даже для воображения/вожделения их цацки. Мерседес, яхта, дом в Ницце и тёлка-фотомодель — все это как бы и не из этого мира. А вот айфон, кредитный фокус, турецкий олл-инклюзив раз в год и ухоженная баба с салонным маникюром — это уже понятно о чём. И хочется, да.
И теперь каждый раз, как только средние начнут вякать на верхних чуть громче уровня фонового шума, на них всегда можно напустить низших. Ну, это как если бы пролетарский Октябрь в ответ на буржуазный Февраль мог устроить не Ленин, а Николай II.
Благо, нынешний царствующий монарх по части отвязности в этом смысле оставит далеко позади не то что одного жалкого Николашу, но и всех остальных Александров с Николаями, вместе взятых.
