Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
Завтра вечером, 12.12.12, в Грозном будет первое выездное собрание философского кружка New Cave. Заявленная тема — «Мужские и женские способы освоения пространства». Будет участвовать Виктор Осипов и еще несколько человек, как из Грозного, так и из Москвы и Питера. Ниже — мои тезисы к теме заседания.
1. Почему именно Грозный? Этот город — форма, созданная на месте вчерашних руин, и еще только начавшая наполняться жизнью. Город в плане сохранил пропорции и размерность старого довоенного Грозного, в котором жило более 600 тысяч, но сейчас живет 340. В городе еще много пустоты — иногда величественной, иногда необустроенной, но всякий раз бросающейся в глаза.
2. Что значит «мужские» и «женские» способы освоения пространства? Базовая гипотеза — мужчина создает, пересоздает и уничтожает пространственную форму — «строит дом», если угодно (или город, как «дом для домов»). Женщина же «обживает» форму изнутри, наполняет ее жизнью в тех границах и объемах, которые ей достались; в архаических метафорах — «поддерживает огонь в очаге». Соответственно, архитектура как искусство работы с формой, объемом, пропорцией — предполагает скорее «мужской» взгляд. Новомодная же нынешняя «урбанистика» — нечто едва ли не противоположное: про то, как, не меняя по-крупному форму, за счет добавления деталей, «тонкой настройки» идущих внутри нее процессов создать уют. В «семейно-домашних» метафорах» — «повесить занавески и поставить цветок на окне». Женское дело.
3. При этом надо оговориться — неправильно было бы жестко заявлять что вот это — дело только для мужчин, а вот это — только для женщин. В каждом человеке любого пола в определенной пропорции присутствуют оба начала — «гормональный баланс тестостерон/эстроген». И в принципе каждый человек изначально несет в себе способность смотреть на вещи как «мужским», так и «женским» взглядом. Более того: именно «женское» в мужчинах и «мужское» в женщинах отвечает за коммуникацию между полами, взаимопонимание, проистекающее из способности смотреть на мир глазами «другого».
4. Однако наличие баланса не означает отсутствия борьбы. Борьба двух начал за приоритеты идет всю историю человечества, и на ее протяжении было несколько довольно длительных периодов доминирования как того, так и другого начала. Мы привыкли для описания этих режимов пользоваться терминами «матриархат» и «патриархат», имея в виду в первую очередь устройство семьи и, шире, рода. Но внутри любого «матриархатного» общества мы обнаружим пусть в подавленном, маргинальном, второстепенном подчиненном состоянии — вполне живой патриархатный культ. И также верно обратное.
5. У Энгельса в «Происхождении семьи, частной собственности и государства» переход от матриархата к патриархату рассматривается как ключевая веха в становлении этих трех институтов. Причем сам этот переход он непосредственно выводит из распространения скотоводства, породившего одновременно и собственность (латинское capita — это дословно «голова скота»), и патриархатную семью как таковую; а в пределе — и монархию как укрупненную до племенных масштабов форму патриархатной семьи. Отсюда ясно, что у скотоводов роль мужчины всегда была выше, чем у земледельцев, рыболовов, охотников, собирателей и т.д. Но гораздо важнее сам общий принцип — господствующий хозяйственный уклад в значительной степени определяет и переопределяет в т.ч. и полоролевую иерархию в обществе. А значит, любые масштабные подвижки в хозяйственном укладе (в т.ч. в связи с изменением технологий) на втором ходу неизбежно ведут к взаимной переоценке полоролевых статусов.
6. Не меньше, чем хозяйственный уклад, если не больше, на статусную иерархию влияет война. Войны уменьшают процент мужчин, но одновременно и резко повышают статус «мужского» и мужских ценностей в обществе. Вообще, нет большего врага матриархата, чем война, и большего врага патриархата, чем мир. Чем дольше нет больших войн, тем значимей «женское» и слабее «мужское». Послевоенные общества — чеченское в их числе — это общества, где господствуют мужчины, но женское постепенно, шаг за шагом, усиливает позиции.
7. Чем сильнее «патриархат», тем больше рождаемость — обратное также верно. Четыре тысячи лет назад, когда началась патриархатная революция, а вместе с ней, кстати, и цивилизация, именно этот аспект сыграл роковую роль в борьбе старого и нового порядков: тогдашние «амазонки» попросту не могли конкурировать с домашними рабынями народов с культом Отца (об «зевсистской революции» неплохо у Лайоша Мештерхази). Однако когда перенаселенность становится по-настоящему проблемой, это из преимущества превращается в недостаток — и тогда вновь берет свое матриархат. Что мы, собственно, сейчас и наблюдаем почти везде.
8. Подспудная «матриархатная революция» в России, как и во всем «белом мире», идет уже несколько десятилетий, изредка сполохами вырываясь на поверхность. Pussy Riot с их «Богородица, Путина прогони» — это зашифрованное послание Великой Матери, что пришла уже пора убирать с трона Отца и садиться на него самой. «Попробовали бы в МИЧЕТИ» — на самом деле довольно сильное контрзаклинание: покуда внутри России есть такие безусловно патриархатные анклавы, как кадыровская Чечня, Мать никогда не сможет ничего сделать с Отцом. В этом смысле крыловщину с ее «хватит кормить Кавказ» надо понимать исключительно как секретный проект одного из тайных мировых джессеритских сестричеств, смысл которого в том, чтобы устранить с пути шествующей на царство Матери эту досадную помеху. Впрочем, Крылов практически проговорился об этом: фраза «Кавказ производит кавказцев» прямо указывает на реальный объект атаки.
9. Объективно сегодняшний городской уклад элиминирует мужское в любом его виде, выносит его на периферию, в маргиналию. В мегаполисе глупо ходить с оружием; излишней и обременительной является физическая сила, гордость и многодетность. Ценятся же усидчивость, коммуникабельность, визуальная привлекательность и тому подобные, женские/матриархатные по генезису свойства. «Офисный планктон», при номинальной бесполости, по факту — «рабочие пчелы», которые, как известно, представляют из себя недоразвитых самок. Вовсе не случайно его любимый напиток — пиво, в котором так много эстрогенов.
