По сути ответа Хакамады

1. Когда я говорил, что подход образца 92-го неадекватен по состоянию на 2013, не было речи о том, насколько он был адекватен собственно в 92-м. Это отдельный большой вопрос, но я его даже не затрагивал. У Хакамады же полстатьи именно про «те» времена.

2. «Реформа институтов» — тоже мантра из «тех» времен. Ее основная уязвимость в том, что сами «институты» — тоже не более чем надстройка над тем, что существует в сознании людей. Генерал ФСБ у нас никогда не смирится с той идеей, что его доход должен быть меньше, чем у владельца трех овощных палаток, и как ни реформируй «исполнительную и судебную», он найдет способ взять свое — по специфически понимаемой им справедливости.

3. О «чиновниках с аффилированным бизнесом» тоже не говорил все эти годы только ленивый. Но глядя на ситуацию глазами этого самого чиновника: почему, спрашивается, на нашем государстве должен заработать именно некий чужой мистер Твистер, а не мой племянник? Только из-за того он сделает «лучше и дешевле»? Так это еще с какой стороны посмотреть, а потом, когда-нибудь ведь и племянник научится, по крайней мере «не хуже», пусть с двадцатого раза. Вообще, везде, где речь идет о расходовании госсредств, «если госструктура за 100 рублей выполнила работу на 99 — это растрата, а если фирма-подрядчик за те же 100 рублей выполнила работу с себестоимостью в 80 — это эффективный прибыльный бизнес с 20% рентабельностью». Цитата, что характерно, из Нью-Йоркера, про расходование американских бюджетных средств. То же и про бизнесы, пусть не связанные прямо с госденьгами, но зависящие от властных решений, тот же ритейл: ну не поставишь ты торговый центр вне автомагистрали (которая строится и обслуживается за госсчет, естественно).

Короче говоря: чем больше мы будем пытаться разгосударствить экономику, тем легче и естественнее для чиновников будет процесс конвертации власти в деньги. В ситуации, когда на государстве лежит такое гигантское бремя обязательств, по-другому и быть не может. И, по-хорошему, разгосударствление надо было начинать не с активов, а именно с обременений — их и надо было в первую очередь «приватизировать». Но они, наоборот, с годами только растут, по универсальной формуле «власть должна…». Более того: чем больше, например, мы говорим про т.н. «социальную ответственность бизнеса», тем меньше остается на нашем рынке российских компаний и приходит иностранных, для которых сама эта постановка вопроса бессмысленна: их-то «ответственность» ограничивается тем, что они платят налоги. И одно это — уже преимущество.

То, что написала Хакамада, слабо отличается по подходу от того, что говорят Дворкович с компанией. Результат их подхода: институциональная среда адаптируется под глобальные компании, которые и форматируют здесь под себя один рынок за другим, здешний потребитель от этого только выигрывает (все по мировым стандартам), а производитель, напротив, постепенно склеивает ласты (он-то стандартам не соответствует). Как неизбежный итог — 140 миллионов сидящих на велфере, которые при этом думают о себе, что они где-то работают, а по факту они просто одна большая функция по переработке своей нефти «здесь» в чужие деньги «там». И никакого другого результата этот подход дать в принципе не может.

Самое смешное, что происходит это под непрерывные заклинания про слезание с нефтяной иглы.