Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
По итогам дня понял вот что. Вопль «жулики и воры» в адрес бюрократии — не более чем либидозный перенос собственных чаяний. Иначе говоря, «они все воруют» означает «я бы на их месте именно так и делал». В этом смысле для фан-клуба Навального история с Кировлесом — бриллиант в короне лидера: «когда мы придем, мы тоже все спиздим».
По факту же коррупция — не причина, а следствие проблем в госуправлении. Иными словами, «воруют» потому, что в госуправлении есть проблемы, а не наоборот. И для того, чтобы уменьшить коррупцию, надо разбираться именно с ними — но это долго, сложно и муторно: куда проще «бороться с жуликами» постами в фейсбуке, баннерами, наклейками etc.
Применительно к теме дольщиков. Абсолютное большинство историй такого типа — результат не сознательного жульничества, а рукожопия горе-девелоперов (и отсутствия нормального контроля застройки со стороны властей, конечно же). Получили землю, сделали проект, продали будущие квартиры еще на котловане (в основном покупателям, рассчитывающим сбыть их уже на ключе по совсем другим ценам) — а когда начали строить, выяснилось, что реальная стоимость строительства получается сильно дороже, чем думали. А дальше начинаются всевозможные схемы, имеющие целью повесить убытки на «инвесторов» и на власть. Включая — сейчас это писк моды — и специально создаваемые протестные группы.
Корректным решением был бы принципиальный запрет на продажу еще не построенного жилья. Конечно, власть, которая на такое решится, нарвется на достаточно массовый протест со стороны тех, кто привык крутить деньги в большой финансово-строительной пирамиде — и это не только девелоперы, но и сотни тысяч «частных инвесторов», для многих из которых в последние годы это стало чуть ли не основной формой заработка. Но вообще-то сильная власть тем и отличается от слабой, что может позволить себе принимать и продавливать заведомо непопулярные решения.
Ветхое и аварийное жилье — такой же клубок. Если статус «аварийного» в законах прописан достаточно точно, то «ветхость» определяется достаточно произвольно на местном уровне — и нередко в привязке к планам дальнейшей застройки соответствующих территорий. В этом смысле корректно решить проблему ветхого жилья, как того требует Путин, на данный момент очень трудно: проще доводить вполне еще нормальные дома до откровенно «аварийного» состояния — что сплошь и рядом многие и делают.
Если говорить о бюджете региона, в нем ожидаемо растет дефицит. Конечно, в основном это результат предвыборной «раздачи слонов». Но пока что это не ведет к залезанию в долги: непотраченные остатки прошлого года компенсируют разницу. Однако уже в следующем для балансирования бюджета придется либо ощутимо наращивать доходы, либо сокращать затраты. При том, что большая часть запускаемых сегодня инвестпроектов начнут приносить реальную отдачу как минимум через три-четыре года, а некоторые и позже. Это значит, что в 2014 и 2015 область ждут достаточно непростые времена.
Что касается состояния экономики, то, вопреки грустным весенним прогнозам, больной пока скорее жив, чем мертв. По ряду индикаторов наблюдается вполне уверенный рост — другое дело, что пока он слабо отражается на налоговых доходах бюджета. Это свидетельствует об одном: появились новые способы увода в тень — и это должно быть основным полем работы власти в ближайшее время.
В Минздраве самая интересная часть обсуждения — ситуация со льготными лекарствами. Главное, что я из него понял — что министр Зурабов в свое время был пригвожден к позорному столбу совершенно зазря. Нынешняя ситуация — прямой результат начатых и брошенных на полдороге управленческих программ на фоне ползучей коммерциализации нашей «бесплатной медицины». Когда, с одной стороны, фармацевтическое лобби навязывает (причем на общефедеральном уровне) закупку определенной номенклатуры препаратов, а с другой — лечащие врачи по факту превратились в своеобразных «дилеров» тех компаний, с которых они имеют процент за выписывание своим пациентов именно их продукции. Все это приводит ко вполне тупиковой ситуации, когда, с одной стороны, на складах лежат централизованно закупленные, но невостребованные лекарства, а с другой — пациенты не получают того, что им выписывают их врачи. По обе стороны баррикад — вполне определенные коммерческие интересы, но сама ситуация приобретает характер острой социальной проблемы, затрагивающей сотни тысяч людей. Все, что остается региональным властям в этой ситуации — вручную корректировать закупки под реальный спрос, при этом ясно отдавая себе отчет, что тем самым они работают еще и на того «дядю», который сумел этот спрос должным образом организовать.
Здесь корень проблемы — в противоречии между двумя принципами, оба вполне солидные: 1) медицина — это общедоступное социальное благо и должно оставаться таковым, и 2) врач не должен быть нищим. И требуется неслабый управленческий талант для того, чтобы соблюсти одновременно оба.
Будет ли резюме? Только в виде повтора того, о чем я говорил вначале: проблемы современного госуправления — много шире и сложнее, чем кричалка «все врут и воруют». Их решение требует интеллекта, тщательности, организационного опыта, таланта к коммуникации и убеждению. Чиновников надо не чморить, а учить и развивать. Сейчас людей с подобным подходом очень мало во власти, но в оппозиции их, увы, не видно совсем. Поэтому, при прочих равных — иди ка, Лёша, обратно в свой кировский лес. Просто потому, что ты — не про то.
