”После коммунизма“

“Всякое производство есть присвоение индивидуумом предметов природы в пределах определённой общественной формы и посредством неё“ (Маркс, введение к ”Немецкой идеологии“, набрел на это место в ”После коммунизма“ —
http://www.ckp.ru/biblio/p/platonov/ac/aftercomm1.htm ). И сразу же зацепился: ну да, пусть Маркс имеет в виду под производством именно материальное производство (о чем он специально оговаривается во первых строках), но а как же тсзть “криатифф” в его сегодняшнем смысле? Тоже в каком-то смысле материальное производство, конечно — производство букв и образов из психоделических веществ посредством подвергаемого их воздействию мозга. А если, страшно подумать, где-то у кого-то возможен криатифф вообще без веществ? Где тут “присвоение предметов природы”? Разве что в том смысле, что креатор, даже если не употребляет веществ, все равно что-то пьет и кушает за чей-то счет, и в этом смысле “производит смыслЫ” из съеденной на завтрак брюквы, запитой утренним чаем. Но такая редукция всегда наталкивается на парадоксы вроде известного рассказа Толоконского про то, почему глава Новосибирского обкома отказался размещать в Нске производство грузовиков (которое в итоге оказалось размещено в Набережных Челнах и называется теперь КАМАЗом) на том основании, что рабочие сожрут всю колбасу и ученым из Академгородка ее не останется. Ну то есть вопрос сводится к тому, сколько нужно дефицитной колбасы для бесперебойного производства научных открытий; но тем не менее в данном случае сводить функцию мозга к роли орудия производства физических формул из колбасы и паштета — злостное упрощение.

Интереснее предположить, что в данном случае “предметом природы”, из которого производятся идеи, является в данном случае сам человек, т.е.ученый. А колбаса — просто необходимое условие, но никак не базовое сырье. Сначала система образования производит человека с определенными способностями — формулы придумывать; и это довольно сложная процедура — зачать, родить, воспитать, отобрать из тысяч, обучить, встроить в научную машину… Но можно ли в данном случае мозг классифицировать как “предмет природы”, а всю эту одиссею описать как этапность процесса присвоения? И уж точно субъектом этого процесса выступает никакой не “индивидуум” (как у Маркса); либо придется считать “предметом природы” самого себя со всеми потрохами, включая серое вещество в черепной коробке.

Вся эта схоластика обретает зловещий практический смысл в тот момент, когда марксистская мысль делает следующий шаг, утверждая, что “природа” — это такая штука, которая, в пределе, может “принадлежать” только “всем сразу”, т.е.“обществу”. А значит, все без исключения “природные ресурсы” суть ресурсы общественные, и всякое “частное” по отношению к ним есть по определению нонсенс и извращение. Ок, согласны про недра, воду в речках, лес и даже плодородную землю — понятно ведь, что нет на нее нигде и никогда никакой “частной собственности”, есть только пользование, замаскированное под оную. Но тут получается, что и твой организм — как минимум, та его часть, которая что-то производит — тоже, в пределе, объект общественной собственности. И общество на него имеет различные права.

Путин, к примеру, исходит примерно из этой логики, когда в ответ на бесконечные вопросы про геев в России упорно повторяет, что у нас, мол, с рождаемостью проблемы и вообще. Ну то есть вопрос о том, в существ какого именно пола надлежит свой МПХ совать — вопрос ни разу не личный, а самый что ни на есть общественный (хотя, по этой логике, тогда и онанизм надо запретить, и кондомы, и вообще любое непродуктивное расходование ценного генетического материала). То же и про “утечку мозгов”: произведенные нашей системой образования мозги никак не есть полноценная собственность их обладателей, но ценный производственный ресурс, который надо сохранять в границах отечества.

Короче, как только хоть какая-то часть твоего организма (неважно, мозг это или совсем наоборот) начинает рассматриваться как “природный ресурс” — прощай, свобода: это все теперь не твое, а общественное. Сомневаетесь — читайте “Немецкую идеологию”: ув.К.Маркс весьма убедительно объяснил, почему так по жизни бывает.

Собственно, по сей же причине в буржуазных странах вопрос о способах использования МПХ объявлен сугубо личным делом каждого: он просто больше никем не рассматривается как ресурс. Убывающее население восполняют мигранты. То же и с мозгом, по той же самой причине.

P.S.
«…уж не думает ли г. Михайловский, что отношения по детопроизводству принадлежат к отношениям идеологическим? Объяснения г. Михайловского по этому поводу так характерны, что на них стоит остановиться. “Как бы мы ни ухищрялись над детопроизводством, — говорит он, — стараясь установить хоть словесную связь между ним и экономическим материализмом, как бы оно ни перекрещивалось в сложной сети явлений общественной жизни с другими явлениями, в том числе и экономическими, оно имеет свои собственные, физиологические и психические корни. (Для грудных детей, что ли, рассказываете это Вы, г. Михайловский, что детопроизводство имеет физиологические корни!? Ну, что Вы зубы-то заговариваете?) И это напоминает нам, что теоретики экономического материализма не свели своих счетов не только с историей, а и с психологией. Нет никакого сомнения, что родовые связи утратили свое значение в истории цивилизованных стран, но едва ли можно сказать это с такою уверенностью о связях непосредственно половых и семейных. Они подверглись, разумеется, сильным изменениям под напором усложняющейся жизни вообще, но при известной диалектической ловкости можно бы было доказывать, что не только юридические, но и сами экономические отношения составляют надстройку над отношениями половыми и семейными. Мы не станем этим заниматься, но укажем все-таки хоть на институт наследства”.

Наконец-то посчастливилось нашему философу из области пустых фраз* подойти к фактам, определенным, допускающим проверку и не позволяющим так легко “заговаривать” суть дела. Посмотрим же, каким образом доказывает наш критик Маркса, что институт наследства есть надстройка над половыми и семейными отношениями. “В наследство передаются, — рассуждает г. Михайловский, — продукты экономического производства (“Продукты экономического производства”!! Как это грамотно! как звучно! и какой изящный язык!), и самый институт наследства обусловлен до известной степени фактом экономической конкуренции. Но, во-первых, в наследство передаются и не материальные ценности, — что выражается в заботах о воспитании детей в духе отцов”. Итак, воспитание детей входит в институт наследства! Например, в российских гражданских законах есть такая статья, что “родители должны стараться домашним воспитанием приготовить нравы их (детей) и содействовать видам правительства”. Уж не это ли называет наш философ институтом наследства? — “а во-вторых, — оставаясь даже исключительно в экономической области, — если институт наследства немыслим без продуктов производства, передаваемых по наследству, то он точно так же немыслим и без продуктов “детопроизводства”, — без них и без той сложной и напряженной психики, которая к ним непосредственно примыкает”. (Нет, вы обратите внимание на язык: сложная психика “примыкает” к продуктам детопроизводства! Ведь это же прелесть!) Итак, институт наследства есть надстройка над семейными и половыми отношениями потому, что наследство немыслимо без детопроизводства! Да, ведь, это настоящее открытие Америки! До сих пор все полагали, что детопроизводство так же мало может объяснять институт наследства, как необходимость принятия пищи — институт собственности. До сих пор все думали, что если, например, в России в эпоху процветания поместной системы14 земля не могла переходить по наследству (так как она считалась только условной собственностью), то объяснения этому нужно искать в особенностях тогдашней общественной организации. Г-н Михайловский полагает, должно быть, что дело объясняется просто тем, что психика, которая примыкала к продуктам детопроизводства тогдашнего помещика, отличалась недостаточной сложностью».

В.И.Ленин. «Что такое друзья народа», 1894