На полях. Как верно заметил Мансур Исаев, я сейчас «влился в процесс и меня занесло по-серьезному». Проявляется это, в частности, в том, что как-то совсем плевать стало на трепыхания околополитической движухи. Ну изобразил, положим, Бикбов с девочками концерт пуссирайот на разогреве у Старикова — так же ж оба стоят друг друга: тот тоже ему где-нибудь когда-нибудь «смуглянку» споет. Спросить сейчас мое текущее кредо — отвечу, что «в целом за Путина», а в деталях — надо будет, разберусь по старой памяти.
Более того.
Политика — мужское занятие там и тогда, где существует пресловутое «пространство договоренностей вооруженных мужчин». Нынешняя политика стала делом до того немужским, что бабья интонация прорезается то и дело даже у самых мачистых — Хирург, вызывающий на дуэль Чалого из-за куска земли под Севастополем, это как есть визгливая коммунальная склока. Оно и понятно — когда оси политического процесса совпадают с линиями раздела общего пирога, там всегда будет царить бабий визг: опять «грязнухой-ползухой» обозвали (вариант — «иностранным агентом»).
Ну а финал у каждой склоки всегда один: выходит Путин, единственный официальный мужчина в царстве разноцветного бабья, и говорит — э, уймитесь-ка уже. Ну и все затыкаются, как заткнулись в марте 2012-го. До следующего приступа ПМС.
Засада лишь в том, что за уровнем визга надо всегда следить — не дай Бог он превысит некую пороговую отметку. Тогда — осиный улей, майдан-антимайдан (что диалектически одно и то же), массовое помешательство, моровая язва, падеж скота и прочий ведьмин век. И восстанавливай потом опять руины, как схлынет.
Вот этот нехитрый прибор — визгомер — и должен быть самым главным инструментом всея системы внутренней политики. А с какой именно из сторон визжат — «патриотической», «либеральной», запутинской, антипутинской, серо-буро-малиновой в крапинку — как говорили в фидо в старое время, ВП. Тогда, при Ельцине, это буквосочетание означало «Всем Пофиг».