WikiWars

Несколько мыслей по поводу интервью Ассанжа — http://www.inopressa.ru/article/31aug2015/inopressa/assange.html

Венедиктов недавно после своей поездки в Штаты говорил, что кардинально отношения Обамы с Путиным испортились еще до всякой Украины — после дела Сноудена. Это похоже на правду — я хорошо помню информационный контекст осени 2013 года, накануне Олимпиады — когда из России делали мировое зло по факту наличия у нас депутата Милонова и антигейского закона. Путин, кажется, поначалу вообще не очень-то понимал, что до него с этими геями докопались и вяло отшучивался, а его именно уже начали трамбовать. Ну а как Украина началась, какие уж тут геи.

Интересно, что в версии Ассанжа риск связываться с русскими в их разговоре со Сноуденом описывался через кейс Литвиненко: насколько я понял, имелось в виду, что если русские решат таки Сноудена американцам сдать, накормят его чем-нибудь и привет. Но зато в лат.америке ЦРУ-шники себя чувствуют как дома, а в России все же нет; зато «для пиара» Россия как убежище, конечно же, хуже, чем какая-нибудь Боливия.

Ассанж и Сноуден, конечно, очень неудобная история. Логика soft power предполагает, что все враги Империи Добра должны обязательно быть отвратительными аморальными типами, вроде ИГИЛ, Кимов или на худой конец жуткого чекиста-милитариста-коррупционера-геефоба Путина, но никак не юными романтичными борцами за права гражданина. Враги должны быть такими, чтобы к ним не хотелось присоединяться — наоборот, они должны быть такими, чтобы на каждого, кто тоже хочет во враги, показывали пальцем — что, и ты заодно с этими уродами?. А когда образ врага становится привлекательным, медийным, тиражируемым — вот тут уже начинаются проблемы именно на уровне power. Так что правильно они оба боятся за свою жизнь — именно они, а никакая не «Аль-Каеда» и уж точно не Путин, и есть главная проблема Системы. Хотя для того, чтобы перестать ею быть, им достаточно просто начать публично есть младенцев на камеру.

А еще, думаю я, жуткая подстава с этими вашими интернетами и мобильниками — ведь когда-то они воспринимались именно как пространство свободы, как средство освобождения для обществ, намертво схваченных системой традиционных медиа. Собственно, машина цветных революций и сегодня эксплуатирует эту поношенную уже легенду. Но Ассанж и Сноуден убедительно засвидетельствовали обратное — сегодня это именно средство контроля, тем более мощного и всеобъемлющего, чем быстрее развивается индустрия big data. И, видимо, революционеры следующих поколений будут проповедовать уже освобождение от самих цифровых сетей, а борьба со старомодными автократами с их помощью, как в начале этого века, будет разоблачена как обманка.

Ранее на эту же тему — роль Ассанжа-Сноудена в пропагандистских картинах мира