1. С утра поймал себя на мысли, что изо всех книжек, куда я совал нос за истекший месяц, самые интересные и волнующие — Библия, Коран и дневники Леонардо. Даже Маркс с Вебером или Чаадаев — и те уже на соседней полке. Что это — возраст?
2. В Библию я полез за моим любимым эпизодом из Книги Судей, начинающимся и заканчивающимся фразой «В те дни не было царя во Израиле; каждый делал то, что полагал справедливым» — и дальше душераздирающая история о тотальном истреблении колена Вениаминова другими коленами, как нельзя лучше иллюстрирующая гоббсовскую войну omnia contra omnes. Вторая, в своем роде противоположная — история возвышения Иосифа (про семь тучных коров): о том, как власть фараона стала не просто властью военного вождя, судьи и законодателя, но и «господина жизни и смерти» подданных, посредством создания стратегического запаса зерна на черный день. Тяжесть власти и ужас безвластия — страшный контрапункт этой летописи религиозного, политического и исторического мышления.
3. В Коране искал другое — поэзию и энергию молодого народа пустынь, поэтов, воинов, купцов, врачей и мастеров. Вдохновенный и яростный спор — вы ищете чудес для подтверждения веры, но разве сам мир, в котором мы живем, и сам человек — не чудо? И в то же время и мир, и сама наша жизнь — мираж, игра (Аль-Анкабут, 64), и доказательство тому — смерть, которой в подлинном, истинном мире, конечно же, быть не может. Удивительный текст, особенно тем, что, будучи книгой, он целиком из пространства дописьменной, сугубо бескнижной культуры мысли и опыта. Мои скудные познания в арабском, увы, позволяют лишь разбирать отдельные обороты и выражения, но даже этот опыт дает соприкосновение с невероятной мощью духа этой книги.
4. Если Библия — мощь памяти и опыта, Коран — мощь духа, дневники Леонардо да Винчи — мощь разума. Пишут, что он был амбидекстером, т.е. одинаково хорошо владел правой и левой, но мне кажется, что он специально тренировал левую и поэтому писал дневники зеркально отраженным почерком. Наверное, я на всю оставшуюся жизнь заразился завистью — не к его способностям и достижениям, куда там, а к самой установке на то, что любое, самое сложное явление в мире и обществе можно понять рассудком, выстроить схему, увидеть первопричину и начертить чертеж. Да, я тоже так хочу.