19 августа 1998

20 лет назад я на ржавой зелёной «копейке» с отвалившимся глушителем почти сутки вёз свою маму из её родной деревни — с похорон её единственного брата, умершего от рака; вёз в больницу, поскольку ей прямо на похоронах стало плохо — а в больнице поставили тот же диагноз, что и брату. Жить ей после этого осталось чуть менее двух лет.

Пока она была в больнице, я поехал в Белый Дом. Чтобы попасть на прощальную пьянку — только что Ельцин объявил об отставке правительства, и мы все собирали вещи. По коридорам суматошно бегал Березовский, непрерывно разговаривая по двум из трёх своих мобильников, а мы делали прощальное фото в кабинете Немцова, вот это (я второй справа): 

Оттуда я поехал в ФЭП, в котором получал зарплату (тк у Немцова числился вне штата, поскольку не было в аппарате такой штатной должности «редактор сайта») — чтобы узнать, что мою зарплату за два месяца по случаю дефолта мне «простили». Шут с вами, отомщу, подумал я тогда — и отомстил почти сразу, но это уже чуть другая история.

Это было интересное время — правительство «молодых реформаторов». Помню, как Чубайс, Немцов и Федоров на троих обсуждали, как поедут в Газпром к Вяхиреву договариваться, чтобы он заплатил хотя бы часть налогов (иначе дефолт мог случиться уже в 1997). Целая спецоперация, планировавшаяся по всем канонам. Или как, листая официальный справочник правительственной междугородней спецсвязи, лежащий возле «вертушки», внезапно наткнулся на страничку: Басаев Шамиль Салманович, и.о.председателя правительства Республики Ичкерия, и потом долго собирал свою челюсть с пола.

Или лето-98 — под окнами на Горбатом мосту стучали касками бунтующие шахтеры (во главе с тогдашним лидером уличных протестов — С.Неверовым ;)), в правительстве шли бесконечные совещания в преддверии дефолта, в Думе зрел очередной импичмент, а мы — едва не всем вице-премьерским аппаратом — изо всех сил готовили захоронение в Питере останков Николая II и его семьи, про которые до сих пор идут споры об их подлинности; приемная была полна бородатых попов, экспертов-генетиков, штатных монархистов и городских сумасшедших. Особенно впечатлили попы-«зарубежники», которые больше всех двигали тему, что останки не настоящие, а когда наша патриархия проявила признаки колебаний по их признанию — тут же заслали к Немцову гонцов с предложением отпеть царя самим вместо МП.

Последняя работа, которую я успел сделать там до отставки правительства — веб-версия брошюры с материалами этой самой правительственной комиссии по установлению подлинности царских останков. Утешались тем, что все эти шахтеры, импичменты и дефолты вещь сиюминутная, а тут, можно сказать, для вечности работали.