Инновации не-для-себя

В июле сего года я был в командировке во Владивостоке, где проходил образовательный интенсив «Остров 10-21», посвященный созданию технологических компаний-«единорогов». Вел, как приглашенный спикер, один из «клубов мышления». Там, в частности, был такой формат: «вопрос визионера». Руководители Клубов по очереди предлагали свой вопрос всем участникам (а их было почти полторы тысячи), и собирали версии ответов. Когда очередь дошла до меня, я спросил следующее.

Итак, ситуация. Вы – СЕО и собственник перспективной компании-«единорога», с подтвержденной технологией, бурно растущими продажами и перспективой выхода на глобальные рынки. К Вам явились представители одной из крупных транснациональных корпораций, и сообщили следующее. «Мы покупаем Вашу компанию и берем вашу перспективную и талантливую команду к себе на постоянную работу, вот Ваша примерная зарплата у нас. Вы, конечно, можете отказаться. Но вы должны понимать, что у нас, во-первых, одна из лучших в мире юридических служб, так что нет особых проблем обойти ваш патент – он, кстати, вообще есть? Во-вторых, у нас неограниченное количество средств на R&D, с помощью которых мы можем привлечь лучших специалистов в вашей области, которые в короткий срок сделают то же самое, что и Вы, только лучше и дешевле. В-третьих, у нас доступ к глобальной дистрибуции, благодаря которой наш продукт купят во всём мире, а у Вас? Откажетесь – жизни вашему стартапу от силы года полтора, после чего он никому и даром будет не нужен». 

Ваша версия ответа?

Кажется, организаторы его так и не рискнули задать. 

Вопрос, между тем, «непраздный» во всех смыслах. Не первый год уже намечается тенденция: для наиболее перспективных технологических команд все наши институты развития и все их плюшки – не более чем трамплины preseed- и seed-стадий, а все последующие раунды инвестирования происходят уже «там», и «туда» они все, в конечном счете, и уезжают. Люди – новая нефть; в том смысле, что мы её так и гоним сырой и мутной («юралс») по трубопроводу, не умея организовать у себя ни одного следующего передела, создающего какую-никакую «добавленную стоимость».

Я очень хорошо отношусь к тому, что делает Д.Н.Песков и вся команда НТИ, по мере сил стараюсь участвовать в их работе – и в «клубах мышления», и в «точках кипения», и в презентационном формате на ВЭФе. Но, признаться, недавнюю программную лекцию Пескова на «Открытых инновациях» слушал уже, что называется, «на взводе». И того главного, что хотел там услышать, опять не услышал. 

Матрица НТИ имеет множество измерений и разверток, но мне лично среди них недостаёт одного, имхо, критически важного – «оборона и безопасность». 

Историческое мышление имеет свои изъяны. В частности, всё, что я знаю про историю науки и техники, учит тому, что первым и главным заказчиком, потребителем и промо-агентом технологических инноваций во все времена была армия. И это не только про оружие – даже такая, казалось бы, бесконечно далекая от войны вещь, как фиксированная ежемесячная зарплата – изобретение древнеримской военной машины. Скажу больше: любая действительно стоящая технология, в какой бы сфере она ни появилась, всегда имеет оборонное значение. Поэтому все эти бесконечные аэронеты, нейронеты, фуднеты и прочий биотех – это и про оборону тоже. 

Вопрос только, какой страны. 

В этом смысле всерьез поверить в возможный технологический рывок имеет смысл лишь тогда, когда станет понятно, как именно и когда именно все эти новеллы – будь то блокчейн, искусственный интеллект, «интернет вещей», виртуальная/дополненная реальность и т.д. – будут взяты в прямом смысле слова «на вооружение». 

Иными словами, где на этой карте место отечественного ОПК. 

В августе я присутствовал на выездном совещании, которое проводили совместно спикер ГД В.В.Володин и глава Ростеха С.В.Чемезов. Темой совещания была «конверсия» — загрузка мощностей российских оборонных заводов гражданскими заказами, и связанный с этим набор проблем в нормативном регулировании. Совещанию предшествовал осмотр выставки, куда ведущие оборонные предприятия свезли образцы своей гражданской продукции – там были станки, трактора, подъемные краны, и обязательные, видимо, для таких мероприятий газонокосилка и мопед. Но ни дронов, ни интеллектуальных систем распознавания видео, ни экзоскелетов, ни даже микросхем на чипах отечественного производства; вообще ничего из того, к чему мы привыкли на разнообразных инновационных форумах. Не звучало этой темы и на совещании – такое ощущение, что если не танки, то только трактора. «Инновации» и вся обслуживающая их машинерия — сами по себе, ОПК – сам по себе.  

И это — не только про оборону, но и про безопасность тоже. Программа «Цифровая экономика» будет стоить бюджету в общей сложности два триллиона. Львиная доля этих денег уйдёт на закупки компьютерного железа, которое у нас в России не производят. Но, как справедливо замечает Н.Касперская, ускоренная цифровизация, тесно связанная с переходом на чужие технологии — путь к колониальной зависимости. В ситуации, когда всё железо заведомо «не наше», проблема обостряется — от «закладок» на хардверном уровне не спасут никакие софтверные «антивирусы». 

На повестке дня вовсю уже стоит вопрос об «обратной конверсии» — то есть о том, как те перспективные технологии и команды, в которые государство вкладывает сотни миллиардов, а планирует – триллионы, коррелируют с нашими представлениями о войнах XXI века. И не создаем ли мы своими руками ситуацию, при которой сами делаем оружие будущего для тех, кто завтра будет использовать его против нас.

Пожалуй, это худший из возможных сценариев «разоружения».