Политинформация для генералов

Как понимать происходящее на московских выборах и улицах и что с этим делать

Генерал! Наши карты — дерьмо. Я пас.
Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге.
И Экватор шире, чем ваш лампас.
Потому что фронт, генерал, на Юге.
На таком расстояньи любой приказ
превращается рацией в буги-вуги.
//И.Бродский//

В последние недели большинство решений, связанных с ситуацией вокруг выборов в Мосгордуму, принимаются по «силовой» линии. Целевая аудитория этого текста — те, кто их сейчас вырабатывают и принимают. Текст в публичной версии приведён не полностью, но некоторые пункты в нем, наоборот, расширены.

1. Является ли всплеск митинговой активности в Москве в последние недели следствием событий вокруг дела Голунова?

В определенной степени да. Московскому креаклитету на какой-то момент дали почувствовать себя победителем, и он захотел ещё новых побед. Дальше был вопрос поиска повода — и он быстро нашёлся в виде процедуры регистрации кандидатов на выборах в Мосгордуму, никому до этого не интересных.

Следует ли из этого, что поспешное освобождение Голунова было ошибкой? Ошибкой было его задержание. Никто не просчитал быстрой и консолидированной реакции медийной среды, которая не упустила долгожданной возможности наконец показать зубы. Причём это был тот редкий случай, когда медийная среда выступила мобилизованно и консолидированно, без различий на про- и антивластную часть. В той локальной ситуации освобождение и прекращение дела было наилучшим из плохих решений, с учетом того, что хороших не оставалось.

Но после этого городским внутриполитическим руководством была проявлена близорукость, связанная с непониманием тех качественных изменений среды, которые породила данная ситуация. Возникшей активности необходимо было предоставить поле, чего сделано не было — в результате среда начала искать его сама, и быстро нашла. Аналогичным образом не была проведена необходимая разъяснительная работа среди личного состава правоохранительных органов — они должны были получить четкое и недвусмысленное объяснение произошедшему и инструкции в связи с этим.

2. В чем непосредственная причина напряжения по поводу выборов в Мосгордуму?

Изначальный сценарий по организации выборов в Мосгордуму был калькой с весьма успешно проведённой мэрской кампании Собянина в 2018 году. Однако за год — в результате пенсионной реформы и ряда других решений — произошло существенное изменение настроений в обществе, делающее невозможным такой повтор. Сценарий мэрской кампании — это сценарий «мирного времени»: максимальная деполитизация, упор на локальную городскую повестку, «сушка явки» (чтобы на участки пришли только те, кто очень хочет прийти), достижение необходимого результата преимущественно административным приводом — мобилизацией зависимых групп. Все это работало в 2018 и не работает в 2019.

В предыдущие 15 лет сложилась неформальная практика, при которой все кандидаты на выборах регионального уровня делятся на две основных категории: те, кого выдвигают основные парламентские партии и те, кто идёт самовыдвиженцами, собирая подписи на этапе выдвижения. Разница как между бизнес-классом и эконом-классом в самолете. Процедура сбора подписей — сложная, организационно и финансово емкая, к тому же у избирательных комиссий есть десятки способов не допустить кандидата к регистрации, предъявив претензии к оформлению подписей.

Одно из значимых изменений контекста — политизация отношения к «партии власти». Если раньше это был сравнительно нейтральный бренд «те, кто за все хорошее и против всего плохого», что позволяло без больших имиджевых потерь выдвигать под ним обычных селебрити — артистов, спортсменов, заслуженных врачей и учителей и т.д., то теперь отношение к ЕР — это партия чиновников и госолигархов. Соответственно, выдвижение кандидатов под брендом «Единой России» стало осложнять сценарии «тихих» кампаний с засушенной явкой и ставкой на привод. Поскольку от этого сценария никто отказываться не собирался, было принято решение на выборы в Мосгордуму пул «согласованных» кандидатов выставлять не от партии, а также самовыдвиженцами. Проблему подписей при этом решили теми же административными сетками.

Стратегия самовыдвиженцев успешно сработала осенью 2018 года даже в откровенно кризисных территориях (таких, как Приморье, где пришлось отменять результат сентябрьских выборах и заменять основного кандидата), и у технологов возникла иллюзия, что она может быть универсальной. Однако у неё есть долгосрочные негативные последствия. Главное из которых — теперь «официальные» кандидаты находятся как бы «в одном классе» с записными борцами с режимом и штатными городскими сумасшедшими, которых раньше всегда успешно отсекали на подписях. Соответственно, политически стало невозможно объяснить, почему у всех «согласованных» кандидатов с подписями все идеально (хотя никто нигде не видел их сборщиков и агитаторов), а у борцов, чьи активисты несколько недель топтали улицы, подписи ненастоящие.

3. На что рассчитывали «борцы с режимом» — Яшин, Гудков, Янкаускас и пул Навального?

Никто из них не питал иллюзий, что их легко допустят до регистрации. Поэтому каждый из них собрал столько подписей, сколько смог (собственными силами и силами ближайшего актива «друзей кролика»), недостающие они нарисовали (благо одна рисованная подпись в 10 раз дешевле настоящей, если считать в стоимости труда сборщиков). Подписи сдавали на проверку в последний день вечером, предварительно почти прямым текстом объявив в соцсетях, что если их не допустят, они будут выводить сторонников на уличные акции.

Это была неплохая шантажистская уловка, провокация «на слабО», и московские администраторы на неё поддались. «Израильский спецназ не ведёт переговоров с террористами». Более того: чтобы не выглядело так, что они целевым образом блокируют только пятерку особо «буйных», они «за компанию» снесли ещё несколько десятков кандидатов, пожертвовав даже частью спойлеров, которых заводили в округа собянинские же технологи. Это была, по Честертону, попытка «спрятать лист в лесу». Но, как говорил тот же Честертон, «если лист мертвый — тогда вопрос в том, где мертвый лес».

Политически это решение привело к прямо противоположному эффекту. Сложилось впечатление, что власть решила провести «стерильные» выборы, зачистив вообще всех кроме тех, кто должен победить, и тех, кто совсем уж для мебели. Дальше было делом техники представить ситуацию именно так и мобилизовать уже разогретый предыдущими событиями протест. К которому присоединились в том числе и сторонники 57 снятых «заодно» кандидатов.

Согласованный митинг 20 июля показал большую численность — 21 тысяча участников по «белому счетчику». После этого борцы почувствовали силу и запустили кампанию уже несогласованных акций, которые теперь будут идти каждые выходные вплоть до выборов.

4. Была ли стратегия «точечного» выключения лидеров протеста — задержаний Навального, Яшина, Гудкова, Соболь, Жданова и остальных — правильной в этой ситуации?

Нет, она была неправильной. Все дело в том, что все эти люди — флаги, но не лидеры и не организаторы. По большому счету для большинства участников уличных акций они выполняют функцию повода для подвигов, но сказать, что все эти люди идут за Яшиным — такая же нелепость, как сказать, что все участники акций «Я/Мы Иван Голунов» являются персональной группой поддержки Ивана Голунова. Абсолютное большинство из них даже не слышали до событий эту фамилию.

Социология летней улицы 2019 года аналогична социологии «митинга резиновых утят» после публикации ролика Навального о Медведеве. Значительная часть участников — это старшеклассники и студенты, для которых участие в таких акциях — это способ повышения собственной капитализации в ближней референтной группе. Привожу характерный диалог между двумя 18-летними — юношей и девушкой — на одном из таких митингов. Он ей: «если меня свинтят менты, скажи маме, что я у тебя». Она ему: «а давай, если не свинтят, то тоже у меня». Собственно, это исчерпывающая иллюстрация к тому, как устроена социальная механика вербовки «пехоты» подобных акций.

Площади, ОМОН, оцепления, автозаки, «обезьянники» — их глазами выглядят как городской парк экстремальных развлечений, рисковых аттракционов, о которых можно с гордостью рассказывать потом в классе или в парке на лавочке. Выстраивается неформальная иерархия подвигов — травм, прорывов, бегств, задержаний, диалогов с «космонавтами» под видеозапись на смартфон с дальнейшей публикацией на стене в соцсети. Большое поле для креатива — «просачиваемся группами», «перекрываем улицу», «по сигналу на мессенджер хором скандируем «Путин-вор»» и т.д.

Идеология, лидерство, политический процесс и тем более выборы — глубоко вторичны на фоне этой уличной «зарницы». Закончится этот повод — появится следующий. Закончатся эти лидеры — появятся ещё какие-нибудь.

В этой ситуации с точки зрения контроля процессов наоборот было бы правильно оставлять Яшиных и Соболь в поле — они стягивают на себя внимание, выполняют какую-никакую координационную роль и имеют стойкую привычку к перманентному самодоносу на каждый свой шаг в соцсетях и медиа. Без них протестная среда становится ризомой, происходящее в которой очень слабо прозрачно для внешнего наблюдения. Это даже если оставить за скобками негативный эффект «делания им биографии».

5. Что надо делать сейчас

Во-первых, отдать до выборов какое-либо из знаковых городских пространств под регулярный сабантуй героического юношества, и постараться — в т.ч.и путём компромисса с медийными фигурами «протеста» — локализовать его именно там. Обеспечить там безопасность по стандартам согласованных массовых акций. Это необходимо не столько даже с точки зрения политики, сколько с точки зрения обеспечения безопасности — как самих митингующих, так и обычных горожан и туристов. Игры в «казаки-разбойники» по Тверской и Лубянке это и нелепо, и опасно для всех, и политически заведомо проигрышно для власти. Более того, имело бы смысл провести под камеры консультации среднего звена руководителей полиции и Росгвардии с наиболее вменяемой частью «организаторов» и «лидеров» на тему обеспечения безопасности митингующих и обычных горожан.

Во-вторых, восстановить регистрацию части снятых кандидатов на выборы в МГД. Повестка выборов не должна полностью вытесняться повесткой улицы.

В-третьих, организовать кампанию встреч всех кандидатов в МГД с избирателями. Отказаться полностью от стратегии «сушки явки» — уже и так понятно, что явка будет выше, чем ожидалось. Обеспечить максимальную медийность этим событиям.

В-четвёртых, проявить необходимую и показательную жесткость в рамках закона в отношении всех тех, кто допускал на акциях насильственные действия по отношению к сотрудникам полиции и Росгвардии. Мягкость не должна считываться как слабость — властью должна быть четко очерчена граница, за которую мамкины «герои» ни в коем случае не имеют права переступать.

6. Возможно ли перерастание нынешней уличной активности в полноценный «оранжевый сценарий» и нужно ли что-то делать для того, чтобы этого избежать?

Главное, чего не понимают все те, кто говорит о цветных революциях — что обязательной частью «химической формулы» их успеха является наличие раскола во власти, дезорганизация управляющей структуры вследствие скрытых внутренних конфликтов и, как результат, скрытое «подыгрывание» части госсистемы фронтменам карнавала. Если этого нет, карнавал всегда останется карнавалом — мамкины герои получат свой секс от восторженных поклонниц, «лидеры протеста» свою долю медийности и внимания, медийная среда и либеральная общественность — пищу для бесконечных обсуждений в сети и в СМИ. На политическую систему все это не повлияет примерно никак.

Те немногие из этой среды, кто действительно окажется готов идти во власть через выборы и потом работать на соответствующих публичных должностях, рано или поздно приобретут необходимые компетенции и для того, и для другого, а вместе с компетенциями придёт и неизбежное усложнение картины мира, замена бинарной детсадовской агитмодели «плохая власть — хорошие я/мы» на более осмысленную и приближенную к реальности.

Более подробно я эти темы развернул в «Длинной телеграмме», а непосредственно об оранжевом сценарии — в «Дороге из желтого кирпича».

Но главное вот что. Едва ли не треть нынешней Госдумы и значительная часть АП состоит из тех, кто в свои 20 ходил на тогдашнюю улицу — от «русских маршей» до «стратегии-31». При нормальном течении событий то же будет и с их сегодняшними последователями. Но с точки зрения общественной безопасности важно, чтобы в процессе с любой из сторон этих «баррикад» никого ничем не зашибло. Как в прямом, так и в переносном смысле.

Это наша с вами ответственность.