Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
Перечитываю уже в третий раз книгу «Сталин» Троцкого. Сейчас на томе II — «Гражданская война». Поскольку читал в полшестого утра, взбрела в голову странная мысль посмотреть для контраста на Хабенского в первоканальском сериале «Троцкий»; глянул бегло. Машинально зафиксировал для себя различия между тем образом Троцкого, который нарисовали Эрнст сотоварищи, и тем человеком, который проглядывает из текста самого Троцкого. То же, кстати, и про Сталина (с ним конкретно порезвились: буквально чеченско-дагестанский «кросавчег» нашего времени).
На полях отметил, насколько с годами изменилось мое отношение к Троцкому. В свои 20 или 25 я говорил про него — позёр и лузер. Несколько раз пытал Павловского — ну хорошо, он обвинял «тройку» Зиновьев-Каменев-Сталин в «заговоре» против себя; а почему сам не сделал свой заговор против них? Если ты такой весь из себя идейный и в то же время беспринципный ницшеанец, почему дал обвести себя и всех остальных вокруг пальца туповатому чурбану, каким он рисует Сталина? Одно из двух: или Сталин не туповатый чурбан, или Троцкий слишком много о себе думал.
Ну и, конечно, Ленина я ставил тогда намного выше них обоих, именно как политического мыслителя. Читаешь Ленина — понимаешь, что этот мог вершить историю; читаешь Сталина — понимаешь, что этот тоже мог, но низэнько-низэнько, читаешь Троцкого — думаешь: экий нарцисс, вообще непонятно, что он там мог и как в неё попал.
А вот сейчас, по мере раскладывания пазлов на столе, начинаю понимать постепенно, что как раз-таки как политический мыслитель Троцкий-то пожалуй посильнее будет не то что Сталина, но даже и Ленина. И пруфом к этому тот факт, что троцкизм, в отличие от сталинизма с ленинизмом, и сегодня явно живая и до сих пор перспективная и дееспособная политическая традиция. Более того; в некотором смысле, она и захватила мир — все эти сегодняшние американские демократы и есть по своей политической философии не кто иные, как неотроцкисты, творчески переосмыслившие учение основателя и превратившие «перманентную революцию» в весьма оригинальный набор инструментов управления миропорядком.
И если вынести за скобки такие условности, как «поражение в аппаратной борьбе» и даже «гибель в эмиграции», то в определенной значимой для меня плоскости Сталина-то он победил. И сейчас штурмует Ленина — ну, в смысле, «ленинское государство Путина», о котором я писал тут пару лет назад; его концептуальную базу, он же «небесный Иерусалим».
У Ленина, впрочем (в отличие от Сталина) есть один прочный рубеж обороны: он единственный из них троих был юрист. И в силу этого умел оперировать четкими и корректно оформленными правовыми категориями, без сваливания в вольный философский интеллектуализм, как у Троцкого, или в догматическое богословие, как у Сталина. Чуть не впервые в жизни захотелось на старости лет пойти на юрфак, подтянуть базу в части теории права, чтоб самому-то в этом не плавать: а то общей эрудиции хватает максимум на то, чтоб различать эти нюансы.
Но я, например, так и не ответил себе на вопрос про 1927-29: это действительно, как все думают, тогда Сталин «победил» Троцкого, или же это мертвый Ленин посредством заложенных в голову своего голема боевых химер «достал» и «убрал» главного конкурента за роль «отца» советского проекта? И вопрос, дикий, но не в этой оптике. А надо было самому Троцкому вообще жить после 1924-го? Ведь, к примеру, уйди он тогда из жизни, сейчас бы улиц Троцкого даже в нынешней России было бы примерно столько же, сколько улиц Ленина, да и памятников тоже. Вон Свердловская область до сих пор есть на карте, а не умри Свердлов в 19-м, понятно же, что бы сделал с ним Сталин, который его органически терпеть не мог. Впрочем, тогда бы и Сталин почти наверняка не стал тем Сталиным — Свердлов как раз и был его неузнанным предтечей в роли «руководителя аппарата», превращающегося исподволь в ключевую фигуру всей системы, пока идеологи «болтают».
Но нет, надо было. Ведь с 1924 по 1940 он написал главные тексты, благодаря которым сейчас вообще возможно про все это думать.
Все это я вот к чему. Ключевая мысль, которую не забыть бы и покрутить посильнее и поподробнее.
Троцкий в книжке «Сталин» выглядит как герой-одиночка, сражающийся с многоголовой гидрой, состоящей из людей, каждый из которых в отдельности в подметки ему не годится, но все вместе они — несокрушимая машина, превосходящая по своим возможностям любого сколь угодно яркого и харизматичного политического лидера. Но откуда взялась сама эта машина?
Свердлова как прото-Сталина я тут вспомнил не случайно. Похоже, сама ленинская система — вот эта связка партия-класс-государство, управление в стиле «редакции газеты» (в т.ч. где людей вычеркивают и расстреливают, как абзацы, не поместившиеся в полосу), коллективное руководство со всеми бюрократическими строгостями протоколов-прений-голосований, партийная дисциплина и т.п. — создаёт некое «институциональное место» для такого «вождя»-аппаратчика. Который и должен быть, чтобы занять и удержать это место, именно что «гениальной посредственностью» по Троцкому. И даже не обязательно гениальной: вот Горбачёв был таки просто посредственностью. Да и Брежнев. Да и Хрущев, более того; но этот хотя бы яркой (что его, впрочем, и сгубило). А Троцкие не годятся.
И сейчас скажу странное для себя. Дело в том, что ведь и Ленин, по самому большому счету, был серостью. Провинциальным недоучкой с бешеной русской энергией, весьма средним интеллектом и поистине фантастической волей. И, да, мы все до сих пор живем в его трупе. А вот Троцкий, кстати, нет — поэтому труп его и выплюнул.
Может быть, задача на этот век — вылезти таки из этого самого трупа.
