Сайт старых и новых сказок

Зигфрид с друзьями празднует совершеннолетие, и вдруг посреди пира появляется его мать, говорит о том, что беззаботная юность позади, пора жениться - и вручает сыну... арбалет. Мягко говоря, уже странно. Как это оружие связано с её материнским напутствием? Выходит, она прозрачно намекает, что Зигфрид должен кого-то убить, и это как-то связано с матримониальными перспективами. Но кого? И почему арбалет, а не, скажем, меч? То есть речь не идёт о дуэли или войне - а именно об убийстве на расстоянии, стрелой.

Сказка древняя, но, конечно же, про современную Европу она говорит куда больше, чем про средневековую. Сегодняшняя белая Европа выглядит именно как Гаммельн после второго визита Крысолова. Исчезли беды прошлого ("крысы") - чума, войны, революции и т.д. - но исчезла и вера в будущее - "дети", в том числе и в самом прямом, биологическом смысле. Сегодняшняя белая Европа - действующая модель "конца истории"; мы и американцы ещё немножечко трепыхаемся по краям, как "младшенькие", но Прага, Кёльн и Брюссель - это уже, в общем-то, заживо мёртвые города.

Яга, несмотря на почтенный возраст, выглядела достойно и внушала уважение. Пепельно-седые волосы, убранные в аккуратную прическу с модным handmade гребешком, брендовые очки в тонкой оправе, тонкие черты лица со следами несомненной красоты не портил даже сильно выпирающий на заострившемся лице нос. Взгляд был жестким и изучающим, но не враждебным. Иван внутренне собрался и приготовился к непростому разговору. Он всегда несколько комплексовал в общении с немолодыми женщинами. Казалось, она уже начала прямо с ненавистного ему "ну-с, мальчик..." - от самого слова "мальчик" делалось муторно.

Зачем Ивану было палить жабью кожу? Будь я на его месте, я б её берёг как зеницу ока. Мало того, что жена умница-красавица, так ещё и мобильная покет-версия имеется. Если надо поехать куда, упаковал в коробочку, мух дохлых туда насыпал и в путь. И никаких тебе "ах, милый, погоди ещё десять минут, у меня крем от загара никак в косметичку не влезает". Дурак какой-то этот Иван, даром что царевич. А она?

Я никогда не болел за Руслана. Он казался выскочкой, любимчиком и везунчиком. Мне симпатичнее был Рогдай – гордый, упрямый, обидчивый, но без этой вальяжности заведомого фаворита. Или мечтательный Ратмир. Да даже толстый лоховатый симулянт Фарлаф, с его незатейливым «главное-участие», вдвойне достойный сочувствия с учётом того, как жестоко его развели под конец Наина с Финном на пару.

Зачем деду и бабе надо было во что бы то ни стало разбить золотое яйцо? Разве - если оно и впрямь золотое - не разумнее было оставить его целым? И почему тогда они так расстроились, когда его "случайно" разбила мышка?

История про Мальчиша - заявка на текст вполне себе евангельский. Отец и брат - патриархи и пророки Израиля. Красная Армия есть воинство не земное, но небесное - и потому всепобедительное: тема про "день простоять да ночь продержаться" предполагает, что границу за Чёрными Горами охраняет не сама Красная армия, а люди земные и слабые, и потому могущие быть побеждаемыми - но у них за спиной есть та самая Красная Армия, от которой нет и не может быть обороны.

Сказка удивительно современная: в ней действуют технологии даже не постиндустриальной, а постмаркетинговой эпохи. Понятно ведь, что печка с речкой заставляют Алёнушку жрать свою бурду не ради того, чтобы приобрести в её виде нового "лояльного потребителя" - ясно, что такая задача не стоит: в тех местах она оказалась случайно и вряд ли когда-либо вернётся. Поэтому тут налицо "стокгольмская" модель экономического взаимодействия, т.е. такая, в которой производитель и потребитель совместно производят продукт для потребителя.

"Поле чудес" - это, конечно же, майдан. Раньше, в 90-е, он использовался как довольно простая разновидность лохотрона: грубо говоря, политическая борьба была тем, чем маскировали отъём у лохов их собственности (понятно же, что спор хозяйствующих субъектов - лисы и кота - за закопанные по деревом буратинины золотые есть лишь иллюстративный эпизод, и после него неизбежно примирение и новый альянс). Но в финале сказки именно это поле сыграло самую важную роль.