Циферки, ч.2

Продолжение. Начало см.

‘На первом этапе будут достигнуты следующие целевые макроэкономические индикаторы (2012 год к 2007 году): увеличение ожидаемой продолжительности жизни — 2,5 года’.

Рассказываю, как это происходит в управленческой практике. Минувшей осенью работал я в одной губернии по стратегии развития (у них она, в порядке некоторого выипона, не до 2020, а до 2017 почему-то. Ну то есть не почему-то, а две пятилетки, начиная с 2007). Там самый пухлый раздел — как раз демография — у них называется РЧП («развитие человеческого потенциала»).

Берёт, скажем, губернатор статистику по числу самоубийств в своём регионе и в регионах-«конкурентах» (соседи, сомасштабные по населению и экономике). Ага. Самоубийств у нас больше в расчёте на тысячу человек, чем у соседей. Динамика — тоже скорее негативная. Недорабатываем. И — в ежегодный программный доклад: «поручаю Минздраву региона уделить проблеме особое внимание». Почему Минздраву? Ну как: жизнь, здоровье, люди, которые себя убивают, наверняка ж больные какие-то.

А что Минздрав? Какие у минздрава средства: поликлиническая сеть, стационар да первая помощь; врачи да санитарки. Ну закажет какой-нибудь конторке плакатики, брошюрки там; развесит где-нибудь, отчитается. На следующий год губернатор смотрит — всё то же самое: опять недорабатываем. И опять даёт минздраву поручение. И так каждый год, до 2017 включительно.

Примерно так же всё работает по дорожным авариям (тут уже ГИБДД), бытовой преступности (МВД), травматизму на производстве (минэкономики), пьянству (МВД+минздрав), разнообразным массовым болезням (сердечно-сосудистые и онкология; опять же минздрав). Единственное, кстати, что радикально влияет на показатели — это когда, скажем, удаётся запустить какой-нибудь новый кардио- или онкоцентр; тут да, действительно, происходят какие-то подвижки. Во всех остальных случаях теми инструментами, которые есть, достичь реальной сдвижки по показателям можно лишь посредством манипуляций с отчётностью.

Это я к чему? К тому, что задаваемые таким образом целевые показатели не работают. Поскольку не работают сами методы их достижения. Вместо того, чтобы ставить целевые показатели, гораздо интересней было бы провести ревизию методов. Например, разобраться в причинах и структуре преждевременной смертности — даже на том же региональном масштабе, не говорю в целом по стране. И тут окажется, что бороться надо не с самоубийствами, а с наркоманией и игроманией; не с бытовой преступностью, а с бытовым пьянством (70% преступлений в том регионе — квартирная бытовуха); не с авариями, а с методой организации дорожного движения как такового; не с болезнями, а с причинами их возникновения (коммунальная экология — вода-воздух-пища), т.е. менять структуру расселения и типоразмеры массового жилья, а также интенсивно чистить выхлопы всех труб (от заводских до автомобильных), коммунальную воду и смываемое гражданами дерьмо. Вот тогда будет эффект повышения продолжительности жизни; а так как сейчас — косметика.

Собственно, в чём главная засада всех этих целевых показателей как управленческого инструмента. В том, что это индикаторы, а их превращают в критерии. Это примерно как сказать, что излечить грипп — значит выйти на температуру тела 36.6°. И ладно бы только мелкие инфекции лечили жаропонижающими, а то и дизентерию с тифом у нас норовят исправлять ими же. То, что произошло с ментовкой из-за диктата статистики, уже стало притчей во языцех — но и в остальных сферах беда ровно такая же, разве что не так торчит наружу.

Задача долгосрочной стратегии, как я её вижу, должна состоять в том, чтобы определять приоритеты и рекомендовать методы, а не ставить контрольные индикаторы. Индикаторы — это скорее подсобье для текущего, оперативного мониторинга ситуации; причём любая проблема (та же продолжительность жизни) должна меряться по комплексу индикаторов, а не по какому-то одному.