Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
И еще более архивное. 2000-й. Пару месяцев как Путин президент. Я тогда написал рассказ про светлое будущее 2030-го года.
——-
Чижолая жисть
2030 год. Курская область. Деревня Телегино, переименованная в Тель-Эгино’ по случаю глобализации. Квохчут куры, гагачат гуси, блеют тощие от весеннего авитаминоза козы, мычат коровушки, завезённые давече осенью вместе с ящуром из буржуазной Европы. На огородах по-над речкой Олымь, заросшей ряской и элодеями, идут весенне-летние полевые работы.
Две соседки — баба Дуся и баба Нюся — полют в огородах моркву. Друг до друга метров двести, но к забору идти явно лень, да и ноги со спинами, как обычно, «болять», а с товаркой пообщаться каждой охота. В конце концов, охая, баба Нюся достаёт мобильный, лежавший в кармане подола заботливо обёрнутым в газету «Сельская жизнь», и корявыми, коричневыми от налипшего чернозёма пальцами тычет в стёршиеся клавиши. Через какое-то время у соседки, бабы Дуси, где-то в одежде раздаётся визгливый звонок, и та, в свою очередь, тоже лезет в безразмерный карман, специально пришитый сбоку к подолу.
«Здарова, кума!»
«Здаровенькя!»
«Чой-то тябе ня слышна совсем?»
«Ды голос сорвАла учарась — у мяне коза сбяжала на булынки, дык ходила за ей на тот берег, паскудяшшаю»
«И чаво, нашлася?»
«Нашлася — сама прибяжала у сарай вечером — телявизир сматреть»
«А у тябе чаво, телявизир у сарае стоить?»
«А то? Мы новый купили в том году, пятый уже, дык дед старый наш у сарай отволок, грить, пока овец стричь будеть, ён футбол на ём будеть смотреть. Овцы-то попередохли все зимой, а телявизир осталси с футболом»…
«Чудной дед¬-то твой. Мой, правда, тож хорош — уси крядитные карточки, какие были, пропил…»
«Ды как же ета, ох?»
«Ды так. Ён идей-то у Ваньки рыжего самогонку брал, дык я у ево всю пенсию забирать стала и прятать у чулан. А ён и там их зимой нашёл ды пропил. Я тады пошла в сельсовет, говорю — вы ему как-ить сделайте, шоб ён свою пенсию на карточки получал. Ить они и дали яму енти карточки, грять, теперь твоя пенсия на их приходить будеть. Я было обрадовалася — думаю, шиш ён тяперя их пропьёть. Ён и не пил два месяца, злой ходил, ужасть. А йщяс к Карасихе третьего дня пошёл, дык она яму грить — давай свои енти карточки, я их унуку отдам, ён с ими тама делаить чевось, уж не знаю. Ну ентот и сдал ей уси свои карточки за поллитру — пьянышшый пришёл, грить, на што они мине… Я на ево — дурак, грю, и по матери еговой. Чем я тяперя за ентернет плотить буду? А ён у хату ды заснул, и учарася тоже спал весь день…»
«Ды я тоже своему — дурак, грю, лучше за ентернет плОтить, чем за самогонку ентую. А ён грить — чё я тама не видал, в ентернете ентом? На девок каких там без портков показывають я уж старый смотреть, а больше чаво? А я грю — по радиву передавали, щас закон такой новый издають, шобы у всех ентернет был обязательно, не то из пенсии снизють опять. Не знаю: правда, не — но от греха-то подальше ну уж ево, не?»
«Да, чижолая-та жисть с ентернетами ентими всеми стала. Вот у мяне энтот раз опять жук усю картоху посожрал, дык думала для их дихлофосу купить, ан денег-то и нету — усё никак крядит за мерсядес отдать не можем…»
«А хто хоть ездиить на мерсядесе-т у вас? Я твово деда на ём сроду не видела…»
«Ды нихто — поломалси ентот мерсядес, у сараю стоить. Дед на ём пьяняшшый у колдоёбину уехал, дык ево раскочевряжило усего, техника-от тонешшая… Деду-то што с пьяных-от глаз! Нихто и не ездиить, думаю, унуки из городу приедуть, мож, сделають с им чаво…»
«Да, с картохами и у мяне бяда. Да и морква чавой-то жухнеть — дожжю не былО сколькя…»
«По погоде сказали — завтра вроде будеть дожь…»
«А я и не смотрела — вруть усё равно…»
«Енто точно што вруть. Вот тута про выборы слушала, с унуком — опять ругаюце, поливають друг друга, а я никак не разбяру ничаво… мине унук грить одно, другое — а я ничаво усё равно не разбяру»…
«А голосовать-то за ково будешь?»
«Ды наверно как унук грить — за ентих, за молодых, реформаторов, как их. Нравются они мине — им уж усем по семьдесят лет, как нам с тобой, унуки ихнии попереженилися давно, а они усё молодые»…
«Не, а я за кумунистов, всю жисть за их голосовала и щас буду голосовать. Опять же оне, чай, твоих молодых ишшо помоложе будуть…»
«Ды ладно тябе моложе — главное душой моложе быть. Давечя Нямцов как хорошо выступал по телявизиру — костюм такой модный, и сам такой весь из сябе, куды ентим усем картохельным… Я, правда, у ево не поняла ничаво — но до чаво выступал хорошо…»
«Дык они ж енти твои молодые — жулики, крадуть деньги наши и живуть на их»…
«Дык а хто щас не жулик, усе ж жулики, как же ж жить-то? Ты ево по телявизиру и не поймёшь никогда, жулик ён или нет… Жить-то как-то надо всем, жисть-то чижолая…»
«Да, жисть чижолая… Ну ладно, кума, у мяне ещё морква недополотая осталася…»
«И у мяне»…
…Окончив разговор, соседки бережно заворачивают сотовые в газетки и кладут в карманы — рядом с ключами от домов, сараев, саун и персональных авто. Потом берут тяпки и наклоняются над грядками…
