Меньше суток до сорокалетия.

 Сижу в гостинице в Черкесске, работаю над структурой своего образовательного курса по цифровым платформам в госуправлении для Владивостока. Как выражается знакомый политтехнолог, «надо поддерживать в тонусе свою гражданскую специальность». Хотя вот ведь карма, конечно: там будут выборы такие выборы, а я туда поеду в университет — с тихими-мирными слайдами про Using Big Data In Public Policy.

Несколько дней назад прочитал в Ростове лекцию на форуме для работающей молодежи Юга России. По сути, адаптация моего ролика на TEDx трехлетней давности. Нового было только одно — то, чего три года назад я еще ясно не понимал. И вот об этом хочу рассказать.

На одном из партийных митингов к бабушке Тэтчер подошла восторженная активистка и сказала: «мы так хотим быть похожими на Вас!» На что баронесса ответила: «не получится, мисс: вы хотите «кем-то быть», а мы хотели что-то делать». That is the point.

В.В.Маяковский, будучи возведён на пьедестал «лучшего из советских поэтов», оказался ещё и главным детским поэтом тоже. В этом проблема — болезненный нарцисс, как и все эти декаденты русского Серебряного Века, он смог поставить вопрос для ребёнка только в своей нарциссической формулировке: «Кем быть?» Стихи, которые мы учили ещё в детском саду.

Я вот в свои четыре года хотел быть исключительно Генеральным Секретарем ЦК КПСС — как только вообще узнал, что он по жизни самый главный. И долго ещё потом это детское желание отравляло мне жизнь.

Понадобились годы и годы заковыристой биографии, чтобы понять: абсолютно неважно, что у тебя написано на визитке, корочке, табличке на двери кабинета и т.п. Весь вопрос в том, что ты можешь. Тот же Горбачёв в последний год СССР обладал — на бумаге — настолько диктаторскими полномочиями, которые не снились даже и Сталину; а по факту — форосское узилище и выкрики в спину «отдавай, жопа, ядерный чемоданчик».

Когда вопрос стоит в формате «что делать», нет задачи «кем быть» — есть задача поиска точки максимального влияния на процесс. Она может быть очень странной, далеко не всегда на самом верху той или иной пирамиды. Но это должна быть именно та точка, где твои усилия приносят максимально возможный эффект и дают максимальную отдачу.

В этом смысле важное правило — никогда не брать позиции, которые ты не сможешь потом защитить. Этому очень сложно научиться, поскольку каждый такой отказ — удар по самолюбию; но тут надо понимать — дело не в твоих способностях и неспособностях; дело именно в конфигурации. Можно быть семи пядей во лбу, но не иметь достаточного количества верных и опытных людей — и тогда твои знания тебе не помогут на тех местах, которые надо занимать именно командами. Можно ввязаться в игру, которая требует наличия резерва свободных ресурсов, а в результате тратить 90% энергии на текущее латание дыр.

Короче, самая важная из регулярных процедур — оценка соответствия намерений возможностям.

Взять ту же Хакасию. Я всё понимаю — технологи, пенсионная реформа и т.д. Но вот полуторамесячной давности встреча главы региона Зимина с Президентом. Что он просит у Путина? «Хотим построить ледовый дворец». У меня глаза на лоб полезли, когда это увидел. Регион — банкрот, находится под внешним финансовым управлением; но это не обсуждается, а обсуждается — «давайте повесим на региональный бюджет ещё одну во-от такую статью расходов». Ну, на стройку-то, понятно, даст денег федеральный центр, но обслуживать-то потом придётся из своих?

Всю прошедшую неделю в политбомонде шла отчаянная игра в сифака — решался вопрос о том, кто самый большой герой в недавней череде героических побед на внутриполитическом фронте. Закончилась тем, что герои торжественно отправились на новые подвиги. Но глядя на ситуацию не из контекста игры, а из метапозиции — проблема вообще не в героях. Проблема в том, что не оказалось никого, кто хотел что-то делать. Все хотели кем-то быть.

Боюсь, в список демонов русской литературы, отравивших русскую жизнь, кроме дежурных толстоевских и чеховых-тургеневых, стоит зачислить еще и Маяковского.