Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
Избираемый губернатор, из местных, на открытых и конкурентных выборах – это типичная франшиза. Центр получает свои «роялти» в виде федеральных налогов, отгружает свой франшизный пакет (в виде федерального законодательства и рамочных требований к организации власти в субъекте), и следит за соблюдением условий франшизного договора. Назначаемый губернатор – это филиальная модель. У него нет на территории своего рейтинга (кроме делегированного вместе с должностью), он по сути наемный сотрудник на зарплате, следящий за реализацией задач, спускаемых из центра.
У франшизной модели риски известны: слабая управляемость франчайзи (которые никакие не подчиненные, а скорее миноритарные партнеры), их постоянное стремление сделать что-то за рамками диктуемого франшизой стандарта – вспомним, как создатель сети Макдональдса Рей Крок устраивал крестовый поход против пиццы в меню франшизных макдаков на заре своего бизнеса. У филиалов – другая проблема: низкая квалификация менеджмента, слабая мотивация, извечное воровство, свойственное вообще наемному персоналу.
Крупные компании, как известно, предпочитают смешанную стратегию масштабирования. На значимых локальных рынках они создают полноценные филиалы, которые жестко контролируют, регулярно обучая персонал, меняя руководителей, насылая контролеров и т.д. На рынках периферийных и менее капиталоемких они продают франшизы, и далее просто наблюдают, насколько хорошо у их франчайзи идут дела. Если дела идут лучше, чем ожидалось, то просто дожидаются истечения срока франшизного договора, отказываются его продлевать и создают на этом месте полноценный филиал. Если, наоборот, какая-то территория, где работал филиал, показывает меньшую доходность, они этот филиал ликвидируют и выставляют на продажу франшизный пакет.
Грубо говоря, филиальная сеть – ядро системы, франшизная – её периферия.
Государство Российское, если смотреть под этим углом, так до конца и не определилось, что для него субъект федерации – филиал или франшиза. Условная Владимирская область, она же Орловская или Смоленская – вполне очевидно франшиза: не жалко, можно расторговать. А вот Приморье, конечно же, может быть только филиалом: уж слишком значимая точка, чтобы доверять её мутным франчайзи.
Применительно к филиальной стратегии есть ещё вот какая тонкость. На филиалы менее значимые компании обычно ставят линейный менеджмент. На ключевые, стратегически важные – едут спецбригады, находящиеся под личным кураторством кого-то из корпоративных топов.
Это к вопросу о «Лидерах России». Есть ли у участников программы шанс на губернаторство, если они «ничьи», а просто вот талантливые и энергичные отличники? Вы будете смеяться, есть. Но при условии, что это территория, где нет интересов никого из больших корпоратов или кланов. Условная Курганская область легко получает себе безродного «лидера», а вот в Томске будет губер от «Газпрома», в Тюмени – от Собянина, в Челябинске – от Рашникова и т.д. Ну а на Кавказе – сами понимаете.
Все это проявления зазоров между этажами – в данном случае корпоративным и локальным. Корпораций меньше, чем территорий, и они крупнее как юнит. И объективно – дело тут не в Путине лично, а именно в «логике системы» — интересы корпорации всегда будут важнее, чем самость отдельно взятого локального социума в отдельно взятом субъекте Федерации.
Другой вопрос, что корпораты, будучи неофитами в политике, сплошь и рядом подставляются на ровном месте. Когда новый липецкий губернатор, всю предыдущую жизнь проработавший в Сбербанке, начинает свою каденцию с обещания ввести KPI для оценки эффективности работы региональных чиновников, местные, конечно, хором цитируют протопопа Аввакума: «выпросил у Бога светлую Русь сцотона». Наш-то, мол, бывший, хоть заговаривался, а всё же человеческим языком; а тут теперь пёсью мову учить.
Собственно, это и есть, по Клаузевицу, то самое «трение реальности», об которое чаще всего и спотыкаются самые эффективные корпоративные стратегии.
