Сижу в Питере на толковище про поддержку экспорта, кое открывает программу двухдневного сабантуя «Точек кипения» АСИ.

Про экспорт слушаю вполуха, поскольку сам как-то ни разу не экспортёр.

И все же.

Антропологический алгоритм рыночной конкуренции имеет одну особенность: в ситуации, когда по основному критерию конкуренция становится наиболее острой, растёт значимость дополнительных факторов, которые ранее не учитывались — растёт сильно, вплоть до полной смены критериальной шкалы.

Именно на этой механике построен, в частности, хрестоматийный кейс про Форд Мустанг — когда все производители годами состязались друг с другом в технических характеристиках авто и были очень похожи по предложениям, сыграл свою роль ранее малозначимый эстетический критерий — «машина Джеймса Бонда».

Ещё проще: когда три или четыре продавца предлагают тебе примерно одинаковые товары по примерно одинаковым ценам, ты делаешь выбор на довольно странных основаниях — например, у кого из них морда лица приятнее.

Вот так и с конкуренцией — что на глобальных рынках, что в политике. Когда все друг на друга похожи по критериям, считающимся основными, важно подвергнуть ревизии саму критериальную шкалу как таковую. Ну, например, если наш товар не хуже по цене/качеству, чем у конкурентов, работают другие резоны покупать именно у нас — например, потому, что мы слабых защищаем.

Ещё короче и точнее: в ситуации, когда рыночные параметры конкурирующих предложений близки, конкуренция превращается из конкуренции предложений в конкуренцию ценностей.