По итогам двухдневного мероприятия НТИ в Питере — несколько соображений по поводу затеи с Клубами Мышления.
Когда я, будучи в поисках названия для школы, остановился на словосочетании «стратегическое мышление», имел в виду следующее.
Философия сама по себе не имеет и не может иметь никакой «задачи»; ее телеология содержится в самом термине — «любовь к мудрости», познание как одновременно цель и практика. Но у нее, тем не менее, возможен ряд прикладных изводов, всякий раз возникающих на стыке этого самого «любомудрия» и некоторой прагматической цели, для которой оно может быть полезным.
Школы, собранные на Острове 10-21, представляют из себя коллекцию таких изводов. Дизайн-мышление, например — на пересечении мышления и производства визуальных образов. ТРИЗ — на пересечении мышления и инженерной деятельности. Школа Тарасова — на пересечении мышления и социотехники. «Протопийное мышление» Лукши — на стыке мышления и педагогической антропологии. Футурологическое мышление у Ютанова — на стыке мышления и прогнозирования. Ну и так далее.
Где я на этой картинке?
Понятно где: на стыке мышления и _войны_.
Правда, войны в очень широком понимании. Политика, в особенности электоральная — это, в сущности, управляемая перманентная гражданская война. Международная политика — тоже перманентная «холодная война», которая, как меня учили мои учителя, и есть мир (в смысле мiръ). Конкуренция между крупными компаниями — тоже очевидным образом война. Пропагандистские войны, они же маркетинговые — здесь же. Но и войну в самом буквальном, традиционном смысле тоже никак нельзя сбрасывать со счетов.
Стратегия — это о том, как мыслить войну и войной.
Причем для того, чтобы поставить себе такую рамку, совершенно не обязательно быть кровожадным милитаристом. Можно прямо наоборот — поставить, например, себе жизненную цель: мир без войн, навсегда. Но даже и тогда война как таковая — твой главный объект и предмет мыслительной работы: то, что нужно понять, деконструировать и уничтожить.
Но само греческое слово «стратегия» даёт нам ещё один интересный ключ. Στρατός в древнегреческом — не только «войско», но и «народ». То есть синоним «демоса», причём в узком смысле — сообщество полноправных граждан полиса, что в то время было тождественно совокупности взрослых мужчин, способных носить оружие. Стратег (στρατηγός) в этом значении — тот, кто ведёт народ (στρατός + άγω, «веду»). Или, совсем уж если по-простому, «вождь».
В этом смысле «стратегия» — ещё и о том, как мыслить власть и властью.
Опять же, не обязательно для этого быть патологическим властолюбцем. Можно, наоборот, быть идейным анархистом, ставящим себе жизненную цель — уничтожить любую и всякую власть, и через это прийти к свободе. Но даже и тогда власть как таковая — твой главный объект и предмет.
Власть и война — две основных точки приложения мышления в моем случае.