Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
Меня попросили развернуть термин «Screp&Screejile management».
Поясняю. Это отрасль госуправления, которая ранее называлась устаревшим ныне термином «внутренняя политика».
Лирическое отступление. Много лет назад я общался с консильери одной из влиятельных семей т.н. «двора» (термин Гаазе). Он – как я тогда наивно думал, в порядке шутки – изложил свою версию идеального будущего для России. Внутри страны – монастырский устав, духовность, малиновый звон колоколов, бородатые схимники с наноберданками и десантным прошлым – на охране магистральных трубопроводов. Весь креативный класс выселен в специальные колонии-резервации типа Сколково, но только построенные за пределами России на арендованных у других для этого землях. Там, наоборот, плюрализм, инновации, урбанина, легалайз, лгбт и всяческая свобода самовыражения. Там практически официально не любят путинизм и духовность; тут столь же истово не любят гейропу и либерал-глобализм. Резервации возможны, конечно, в ограниченном количестве и внутри, но с жёстким контролем периметра и строгим пропускным режимом, а также аэропортами и безвизом в границах периметров. Но лучше снаружи.
Я не из тех, кто впадает в священный ужас от такой вот футурологии. Духовность так духовность. Факт в том, что эти люди искренне хотели для самих себя и людей своего круга жизни во внутреннем или внешнем Лондоне, а для глубинного народа – чего-то среднего между «Летом Господним» Шмелева и «Сахарным Кремлем» Сорокина; последнее для них не сатира, а инструкция.
«Игра Престолов» этими людьми смотрится примерно под таким же практическим углом: как прообраз перманентного ролевого сеттинга для большинства, являющегося псевдоархаикой по форме, но реализуемого (в управленческой плоскости) самыми передовыми технологиями западной менеджериальной культуры.
Глядя этими глазами, игра в русский XVI век – намного более понятная и привлекательная массовая развлекуха, чем совершенно столь же симулятивная игра в европейскую многопартийную демократию века ХХ-го, всякие там выборы, парламенты и т.п., в которые мы играли до сих пор. Ну а тем, кто не хочет – необходимо дать на выбор богатый набор вариантов эмиграции – внутренней, внешней, цифровой и т.д. Они тоже полезны – как агенты «русского мира», всё равно несущие с собой наружу тот же базовый модуль, пусть и с противоположным знаком.
Итак, привыкаем. Есть технократический штаб «мастеров игры», через одного со степенями MBA, которые между собой будут общаться исключительно на английском уже лет через пять-семь. И есть сама игра, в которой ролевиками поневоле оказывается примерно всё население отечества. Человек будущего – православный казак-сталинист, подрабатывающий политтехнологом и специалистом по машинному обучению у наркогенералов из Венесуэлы.
Собственно, примерно это пытается описать Павловский, схвативший в ощущениях транзит как перверсию внутреннего и внешнего.
