Спросил тут один человек, которому нельзя было не ответить: а что думаешь по поводу прозвучавшего у одного, хм, мастера слова тезиса, что России придётся отдать Украине Крым и Донбасс — такова цена за возврат в цивилизованный мир?
Объяснил.
Мало кто понял то, что я говорил в 14-м про Крым, на фоне всеобщей эйфории у провластного лагеря. О том, что мы присоединили не полуостров, а гражданскую войну — ну, это мы как раз довольно скоро поняли в Донбассе. И еще о том, что это был шаг на возвращение в историю — условно, если у России история начинается с 91-го, то Крым, конечно, не наш и никогда им не был, а вот если тысяча, то, конечно, наш; но тогда… Из этого еще очень много что следует. При этом я тоже был за — лучше в истории, чем вне ее, чего бы оно ни стоило — но поводов для радости находил немного.
Сейчас объяснил чуть по-другому.
Недавний всплеск про памятник Дзержинскому — это о том же. В «мире», в каком-то смысле, закрыт вопрос о роспуске СССР: это была нехорошая страна, которую создали редиски, а управляли вообще кровопийцы пострашнее Гитлера, и даже западным левым их духовный вождь Лев Троцкий и его последователи — от Оруэлла до Джиласа — все по теме объяснили. А у нас не так. У нас до сих пор остались вопросы.
Причём мало кто понимает, что если просто стереть ластиком СССР, то никакая добрая дореволюционная Россия, хрустящая французскими булками, на этом месте тоже не прорастает. Потому что первым большевиком, как справедливо замечает М.Волошин, был Петр Великий, и это при нем (а не при Сталине) население уменьшилось на 1/5. Но зато… и дальше один в один все то же, что говорят и про СССР.
«За что они так нас не любят, капиталисты проклятые?» А они не нас. Путинский gangsta state (их глазами) их устраивает примерно во всех аспектах, кроме одного: элементов советского и имперского реваншизма. Подредактируй это — и будет вожделенный билет в цивилизованный мир, вполне себе не хуже, чем у Ельцина, расстрелявшего танками парламент.
Можно ли вести разговор в мире хоть о какой-то реабилитации нашей истории до 91? Нет, вопрос снят. Если это условие принимается — да, пожалуйста, готовы разговаривать.
Согласны ли мы в этом с миром?