Новое

Сменяемость как ценность

В картине мира коллективного Кремля есть важная константа, без корректного осмысления которой невозможно реконструировать его логику. Вкратце она такова: любой уличный движ, выглядящий на экранах как массовый народный протест или тем паче революция, в действительности является управляемой провокацией чьих-либо спецслужб или технологов против чьего-нибудь суверенитета. Собственно, это аксиома кремлёвского «Священного союза» 2.0. Понятно, что она вызывает возмущение языков — мол, а как же собственно народное волеизъебление — а его никогда нет, как и нет никакого народа, кроме управляемых провокаторами и подзуживаемых враждебными медиа тёмных масс. И что против того народа, который против, всегда есть тот народ, который против того, что против, но его, в свою очередь, всегда десубъективируют уже певцы улицы, примерно по такой же логике — что это не народ, а какие-нибудь «свезённые автобусами бюджетники», или, хуже того, «прокси», как на том же Донбассе.

Это почти прямым текстом транслируется как объяснение практически всех действий — в том числе и по поводу Украины: мол, не было бы ни Крыма, ни Донбасса, если бы не свержение Януковича киевским майданом: взятая на вооружение старая фраза Павловского «революции надо дать в морду». То же, из новейшего, и про миссию ОДКБ в Казахстане, да и про Сирию, и вообще много про что.

Ключевая незавершённость этой парадигмы — что тогда надо бы продолжить логику и сказать: субъектность народа проявляется не на улице, а на выборах, и стоять на защите именно процедурной демократии; но здесь тоже парадигмальная дыра: см.моё любимое различение «закона» и «законности». Типа — с чего вы взяли, что выборы были нечестные, если всё прошло _законно_? И в итоге получается тупик: выборы не механизм смены власти, улица тем более не механизм смены власти, значит, вообще нет и не предполагается никаких механизмов смены власти, их попросту не должно быть.

Парадокс в том, что можно сколько угодно рассказывать про чистоту процедур и подсчёта, но реально процедура способна доказать свою легитимность только посредством пруфа корректно прошедшей смены власти или правящей партии посредством неё. А когда она из раза в раз фиксирует победу тех, кто типа «и должен был победить» — это всё равно уменьшает доверие к ней, безотносительно реальной либо изображаемой чистоты её самой.

И это выводит к долгому разговору о ценности сменяемости власти — то, в чём также состоит противоречие, но уже институционального характера. Глазами Кремля сменяемость власти не является ценностью ни в каком смысле — наоборот, это сбой, которого лучше бы избегать. Глазами его оппонентов это, наоборот, одно из ключевых завоеваний демократии, за которое надо бы бороться. А у меня, скажем, нет сформированной позиции по этому вопросу — я пока не понял для себя, как должна работать система, основанная на том, чтобы можно было поменять вроде бы всё, но так, чтобы всё осталось как есть. Необразован, уж простите.

[embedfb https://www.facebook.com/alexey.chadayev/posts/5479508145411623

[fbcomments]

About Алексей Чадаев

Директор Института развития парламентаризма