Маркс и Фрейд

Я тут загадил всю ленту нещастного твиттера своими разными фиксациями насчёт марксизьма; твиттер для того категорически не предназначен — он про короткий пост о том, ест человек в данный момент, спит или сексом занимается. А если я в данный момент размышляю о вечном? В обчественном транспорте едучи? Приходится сгружать логику размышлений прямо в телефон, в той самый твиттер, в формате постов на 140 знаков.

Так вот (добравшись, наконец, до компа).

Я хорошо помню свой старый разговор с Найшулем, ставший частью его так и не изданной в «Европе» книжки. Найшуль, если кто не в курсе, знаменит в основном тем, что ваучер изобрёл. Почему и считается одним из ключевых идеологов приватизации. Но сам он считает главной своей заслугой того времени (70-начала 80-х) «теорию административного рынка» — некое описание того, как именно работает советская модель экономики.

его тогдашний тезис был в том, что сталинская командно-административная система к середине 70-х уже практически умерла, заменившись другой, как бы «проросшей» из неё — системой т.н. «административного рынка». Т.е. экономика по факту уже давным давно не была плановой. Сам план был не чем иным, как результатом долгой торговли разнообразных административных сил и кланов, ведущейся на таких своеобразных «торговых площадках», как ЦК, Госплан и Госснаб. Торговли, в которой в ход шло всё — деньги, связи, положение в разнообразных тогдашних иерархиях (партийной, комсомольской, советской, военной, профсоюзной…), товарно-материальные ценности разного рода… Если сильно упрощать, то вопрос о том, сколько государство закажет производить валенок, зависит не от реальной в них потребности населения, а от аппаратной пробивной силы директора валяльной фабрики. Как результат — огромное количество продукции на складах и при этом катастрофические дефициты, провал перспективных отраслей и накачка деньгами дутых проектов… короче, систему уже к 1974-му вовсю лихорадило, и с определённых позиций (в частности, тогдашняя госплановская позиция Найшуля) это было практически очевидно.

Короче, как ни смешно, перед нами вполне рыночная экономика, только без денег и без потребителя. А значит, делал тогда вывод Найшуль, надо просто достроить её до логической завершённости: оденежить сложившиеся отношения хозяйственных субъектов и ввести в систему массового потребителя, т.е.радикально увеличить влияние конъюнктуры потребительского спроса на планирование производства.

У идеологов Змеиной Горки, как и у всей тогдашней мыслящей тусовки, общим местом была отчуждённость советского человека от успеха своего труда; его невовлечённость, немотивированность. «Всё вокруг советское, всё вокруг моё» — тогдашняя фраза, описывающая отношение трудящихся к социалистической собственности. Враньё и воровство — два слова, которыми идеально описывается именно позднебрежневская реальность: все говорят слова, в которые не верят, и работают на себя, делая вид, что работают на общее дело.

Но вот, говорили идеологи, если сделать прямо зависимым уровень благосостояния человека от результатов его труда, убрав советскую «уравниловку», будет совсем иначе, будет развитие. А как это сделать — понятно как: через частную собственность, через приход «хозяина». Советское было «ничьё», а станет теперь «чьё-то», и этот «кто-то» уж не допустит «бесхозяйственности», «показухи» и прочих безобразий, о которых пишет журнал «Крокодил».

То есть самое поразительное в приватизации было то, что её необходимость обосновывали именно логикой сакрализованной эффективности (а не справедливости, скажем). Что хозрасчёт, кооперативы, бригадный подряд и прочие советские эксперименты — это, типа, полумеры. И даже «многоукладная экономика» с различием форм собственности — так, соплежуйство. Реальный прорыв — это полная передача в частные руки всего хозяйства. Как жест практически мистический, ритуальный — Придет Хозяин. «Пора вернуть эту землю себе» и все дела.

(…) думаю дальше