Моё выступление на секции «Украина и Россия в европейской системе координат».
В Москве на Арбате, там, где туристам продают матрёшки и шапки с красной звездой, ещё продаются разные удостоверения: удостоверение миллионера, удостоверение чемпиона по карате, ветерана КГБ, удостоверение еврея, удостоверение негра и т.д. К сожалению, проходя мимо таких лотков, я ни разу не встречал там удостоверения европейца, а то бы обязательно купил. Может быть, дело в том, что Москва слишком далеко от Брюсселя, и к нам не завозят; а может – в том, что брюссельские их выдают только по спецталонам или большому блату. В любом случае, не будучи патентованным еврочеловеком, я не могу судить компетентно о месте России и Украины в системе координат Европы. И всё, что мне остаётся, это перевернуть тему ровно наоборот и поговорить о месте Европы в системах координат России и Украины.
Уважаемый ведущий секции, описывая состояние политических элит Украины, употребил очень хорошее слово – «протоевропейскость». Я даже его записал себе и попробую на досуге в Москве над ним порефлексировать. Оно мне кажется очень содержательным. В чём я вижу его смысл? На вчерашней секции по противоракетной обороне выступал грузинский министр евроатлантической интеграции господин Барамидзе. Он выступал первым, никто ещё ничего не сказал, однако господин Барамидзе в течение всего выступления настойчиво повторял: «в этой дискуссии мы, грузины, во всём согласны с нашими европейскими друзьями и союзниками». Теперь я понимаю, о чём речь. Протоевропейскость – это такое состояние политической элиты, при котором возможность выразить превентивное во всём согласие с европейскими друзьями и союзниками важнее любых других факторов, даже таких, как мнение большинства населения собственной страны. Если случается такое противоречие – например, как в случае с вопросом о возможности вступления Украины в НАТО – то задача протоевропейской политической элиты в том, чтобы не торопясь объяснить своему большинству, что оно ошибается; а тем временем, пока большинство будет проникаться сознанием своей ошибки, потихоньку готовить столь важный акт евроинтеграции.
Здесь принято ссылаться на выступление Вацлава Гавела, который говорил о том, что европейскость не может измеряться только уровнем развития экономики, степенью экономической интеграции и экономических свобод. Европейскость – это в первую очередь политическое и культурное понятие, и градус европеизма, конечно же, должен измеряться и по этим критериям тоже. В этом смысле я должен признать: украинская политическая система далеко опередила российскую в плане развития демократических институтов, особенно по части институциональных новшеств. Страна, в которой можно сначала на основании данных экзит-поллов и телекартинки с площади объявить выборы недействительными, а потом назначить с теми же участниками третий тур (пусть не предусмотренный ни Конституцией, ни законами, зато настоятельно рекомендованный президентом Польши и сопровождающим его еврокомиссаром) – это страна, сказавшая новое слово в развитии демократических институтов. России – надо согласиться – до этого далеко.
То же касается развития систем безопасности и правопорядка. В отличие от российской системы, украинская не пасует даже в самых сложных случаях. Например, когда экс-министр транспорта совершает самоубийство двумя выстрелами в различные части тела, а потом, придя в себя в морге, переписывает предсмертную записку и умирает снова, то у меня нет других слов кроме восхищения в адрес украинской прокуратуры, сумевшей раскрыть этот феноменальный, необычный случай. Правда, к сожалению, иногда эта система всё же работает не в полную силу: например, когда арестованного по политическому обвинению убивают одним выстрелом в сердце прямо на ступенях здания суда в центре Киева, то ответственность за эту неосторожность возлагается, конечно же, на него самого. Прокуратура же лишь бесстрастно констатирует хорошо известную ей причину произошедшего с ним казуса: «убийство связано с коммерческой деятельностью покойного».
Но такие мелочи, конечно же, не могут быть препятствием на пути в Европу. Потому что главное условие, делающее Украину настоящей европейской страной, всегда при ней: это – наличие зависимости от импорта российских энергоносителей. Для самой же России её сегодняшний энергетический статус является не чем иным, как пережитком тоталитарного советского прошлого, конечно же, затрудняющим её вхождение в круг европейских демократий. В этом смысле, когда Россия станет подлинно демократической и европейской, она, конечно, тоже должна научиться быть зависимой от импорта чьих-нибудь энергоносителей. Ведь мы же с вами понимаем: современная экономика не может быть основана на экспорте сырья; и поэтому, если Россия хочет иметь современную экономику, она должна делегировать это дело специально обученным международным структурам, а сама заняться чем-нибудь другим, более демократическим. Разумеется, это существенно повысило бы уровень доверия и безопасности в новой Европе, но авторитарное российское руководство, к сожалению, пока не демонстрирует готовности к демократическому транзиту.
Наоборот, оно делает откат назад, сажая в тюрьму представителей бизнеса, таких, как Михаил Ходорковский, по очевидно надуманным обвинениям в уклонении от уплаты налогов. Да ещё и имеет наглость ссылаться на евроатлантические аналоги, такие, как дело компании «Enron». Ведь мы же понимаем, насколько неуместно такое сравнение. Одно дело – не платить налоги в Америке: это же деньги, которые идут на единую для всех нас евроатлантическую систему безопасности, а также на борьбу с мировым терроризмом. И совсем другое дело – не платить их в России, где они в лучшем случае идут на строительство дач для коррумпированных чиновников, а в худшем – на поддержку всех этих ужасных ракет с ядерными боеголовками, которые до сих пор нацелены на мирные европейские города. Разве это может считаться преступлением? Наоборот, это настоящий вклад в дело европейской безопасности.
Иными словами, ситуация предельно ясна. Пока Украина семимильными шагами движется в единое европейское пространство свободы, основанной на согласии с партнёрами и союзниками, Россия, напротив, сворачивает демократические реформы и выбирает путь авторитаризма и несогласия. Это, конечно, неконструктивная позиция.