Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
Девы в известном возрасте ужасно любят хвастаться, когда при заказе вина в ресторане или покупке сигарет в магазине у них требуют паспорт для подтверждения, что им уже исполнилось столько-то лет. Ушлые официанты и продавцы, зная эту слабость, нередко пользуются этим как способом подольститься к барышне.
Вот что-то аналогичное я испытал, прочитав коммент в фейсбуке у Бориса Межуева к своей статье в Известиях — вот этот:
Молод, неизвестен, жаждет. Ай-вэй, как хорошо. А то ощущаю себя в русской политике ископаемым птеродактилем. Я ж, страшно подумать, еще зимой 1991-го, за полгода до путча, стоял рядом с Ельциным при закладке Казанского собора; давал интервью программе Киселева тогда же, помню Ходорковского юным кооператором из подвала во дворе моего дома, а Жириновского — городским сумасшедшим с сомнительными брошюрками на толкучке возле Парка Культуры. А потом в моей жизни были Белый дом-93, «правительство молодых реформаторов»-97, выборы-99, «Новые правые», ФЭП, ОПРФ, «селигеры», АП, ЕР, несколько политических эпох, успевших начаться и закончиться, чтобы смениться следующими. Оказавшись в августе на володинской встрече с политологами, я с ужасом понял, что из всех там присутствующих (включая даже Маркова и Бунина) у меня самый длинный «стаж».
Что ж. В России надо жить долго, как учит Глеб Павловский — пожалуй, единственный из «молодых и неизвестных», перед кем и я в этом смысле «сынок».
