Новое

Попытка автобиографии

Я родился в 1978 году в Москве, в семье инженеров. Отец — москвич, мать родом из пос. Касторное-Новое Курской обл. Предки — рязанские, курские, воронежские, ярославские крестьяне и церковнослужители. По мужской линии — несколько поколений русских инженеров.

Первые годы жизни я прожил в московской коммуналке в д. 8/12 по Лесной ул. (на той лестничной клетке, куда выходила наша тогдашняя квартира, спустя много лет убьют А.Политковскую). Когда в 1983-м появилась на свет моя сестра, отцу (после чуть не полувековой «очереди») дали отдельную квартиру в Оружейном пер. Именно во дворе моего дома на Оружейном был самый тот подвал, где начинал свою деятельность центр НТТМ при Фрунзенском райкоме комсомола, ставший позже кооперативом «Менатеп». Молодые Ходорковский, Невзлин и Сурков назывались тогда у нас во дворе «кооператоры с подвала» — мы периодически били (не нарочно) им стёкла футбольным мячом, а они выходили нас шугать.

Я очень рано научился читать, и где-то с трёх лет читаю много и постоянно. Благодаря нестоличной энергии моей матери, начиная с 4-х лет от роду я был записан едва ли не во все кружки близлежащего дворца пионеров (кроме, разве что, кройки и шитья). Танцы, плавание, живопись, английский язык, музыка, лепка из глины, детский ВИА «Улыбка» ;) В результате трёх лет такой «школы», не обладая особо выдающимися способностями, стал вундеркиндом поневоле: первые классы школы оказались повторением уже известных мне вещей.

В 1985-м, неполных ещё семи лет, пошёл в первый «А» класс московской школы №128 — совершенно обычной, но из-за местоположения с весьма специфическим контингентом учеников. В одном классе учились вместе дети из социально неблагополучных семей — жителей окрестных коммуналок, и дети-внуки членов Политбюро и ЦК компартии. Ну и советский средний класс, вроде меня. В одном классе со мной учились внучка экс-главы КГБ Семичастного и родственник Рашидова, а в параллельном классе — внук «прораба перестройки» Яковлева. В школе я успел побывать не только в октябрятах, но и в пионерах: даже какое-то время был в своём классе председателем совета отряда (это главный пионер класса).

Дворец пионеров, тем не менее, тоже продолжался: в 1988-м там появился компьютерный кружок — и я сразу записался туда, уже по собственной инициативе. Там стояли советские БК-0010 и БК-0010-01, на них я начал осваивать азы программирования.

В 1989-м, после трёх с половиной лет комфортного безделья в круглых отличниках, я выучил и сдал экстерном все предметы за 4-й класс и перепрыгнул классом старше. В 1990-м директор нашей школы, М.Н.Алексеева, баллотировалась в депутаты Моссовета. К тому моменту родители приволокли мне с работы старую печатную машинку — и я, 11-летний сознательный ребёнок, обзаведясь бумагой, копиркой и канцелярским клеем, не говоря никому ни слова, распечатал под копирку и расклеил по своему району несколько сотен листовок собственного сочинения с призывом голосовать за нашу директрису. Это была самая первая в моей жизни избирательная кампания. Алексеева вышла во второй тур, но там проиграла кандидату-демократу Иванову (она сама так и не вышла к тому моменту из КПСС). Было очень обидно.

А машинку я у родителей выпросил, чтобы печатать на ней стихи, которые я начал писать ещё в семь лет, но регулярно — с 1989 года. Стихи были плохие. Но объяснили мне это только в литературной студии Ольги Татариновой, которая, по случаю, была тогда в том же доме пионеров, где и все мои кружки. Начав регулярно посещать студию, я, конечно, стал писать их более лучше, но всё равно плохо. В 2000-м окончательно решил оставить эту привычку в уходящем тысячелетии.

В 1991-м я перешел в созданный учениками Генриха Батищева лицей №1327, где проучился в 9-10 классах (в т.ч.литературе — у Юлия Халфина, а физике — у Александра Зильбермана). Последний, 11-й класс школы заканчивал уже в лицее №1316, куда перешёл вслед за Халфиным, у которого я не только учился, но и участвовал в его школьном поэтическом театре.

К тому моменту я уже был по уши в компьютерах. Бейсик, Паскаль, Фортран… В 91-м я сидел у отца в институте на тамошнем PC XT, а в 92-м собственноручно ставил на появившийся дома 286-й Windows 3.1, что было целым квестом (для нормальной работы нужен был хотя бы 386). Весной 93-го началась и моя сетевая жизнь — с внутреннего модема 2400/NONE, подаренного тем же Зильберманом вместе со списком телефонов BBS. К 94-му BBS-ки сменились FTN-сетями («большое» фидо я не очень любил, хотя и взял там пойнта; но интереснее было строить новые сетки по той же технологии).

Ещё в 1989-м я попал в первый же поток одной из новооткрывшихся церковных воскресных школ — при хр.Воскресения Словущего в Брюсовом пер. в Москве. Её создатель — митр.Питирим (Нечаев), директор и составитель учебных программ — прот.Михаил Дронов. Кроме того, там же преподавал и о.Артемий Владимиров, а среди соучеников был Александр Марков. С 1989 по 1992-й прислуживал в храмах Воскресения Словущего, Большого Вознесения на Никитской и Всех Святых в Красном Селе в качестве алтарника и чтеца. Пел в хоре — правда, только во вторых голосах, т.к. ни слухом, ни голосом не отличаюсь. Выступал со своими стихами на организуемых воскресной школой благотворительных концертах ;-) Участвовал в богослужении при закладке фундамента воссоздаваемого Казанского собора в Москве — также как алтарник; там впервые видел вживую Бориса Ельцина.

В 1990-м среди лучших учеников воскресной школы принял участие в российско-португальском телемарафоне с Ириной Иловайской и Глебом Раром, где впервые познакомился с депутатом ВС РФ В.В.Аксючицем. По стечению обстоятельств, в сентябре 1993-го, перейдя в лицей 1316, оказался одноклассником его дочери. А спустя три недели после начала последнего года обучения в этой новой школе, 21 сентября 1993-го, Борис Ельцин издаёт указ №1400 — о роспуске ВС РФ. На следующий день, 22 сентября, вместе с группой одноклассников (Н.Гараджа, А.Марков и ещё несколько человек) я оказался у стен российского Белого Дома в качестве внештатного помощника депутата Аксючица. Где мы и провели следующие две недели — в героической и бессмысленной борьбе за спасение российского парламентаризма от ельцинской диктатуры.

Надо ли говорить, что в последнем классе школы я уже практически не учился. Вместо этого — бурная общественно-политическая жизнь. В декабре 1993 Аксючиц пытался выйти на выборы в Госдуму со своим РХДД, но не набрал нужного числа подписей — хотя мы два месяца честно их собирали, как могли. В тех же 1993-94 мы с друзьями издавали литературно-философский журнал, который назывался «Славия» (Н.Гараджа — главред, А.Марков — замглавреда, я — ответсек) — вышло два номера. Во втором был целый раздел, посвящённый событиям Октября-93, и мы его продавали по 500 рублей на оппозиционных митингах.

В 1994-м я закончил школу и поступил на первый курс в ГАСК, на факультет культурологии. Учёба, конечно, носила во многом факультативный характер — на фоне захватившей меня оппозиционно-политической жизни. Я ходил на митинги коммунистов, анпиловцев, «Памяти», НБП, сидел в отделениях милиции… В 96-м писал для МГУ-шной студенческой газеты в поддержку Зюганова.

Осенью 94-го я впервые в жизни ездил в Киев, на студенческую конференцию по поводу философского наследия Г.С.Сковороды, проводившуюся в только открывшейся тогда Киево-Могилянской Академии. В течение своей студенческой жизни я ездил туда регулярно, и до сих пор Киев — один из самых любимых у меня городов.