Новое

Чужие сукины сыны

Кавказская бензоколонка для Европы может взорваться

Четвёртый день продолжается бой российских пограничников с перешедшими без каких-либо препятствий из Грузии «моджахедами» в Итум-Калинском районе Чечни, и всё это время со стороны как Грузии, так и России не прекращается взаимный поток обвинений, лжи и дезинформации в духе «контрпропагандистских действий» настоящей, «большой» войны. Войны у нас с Грузией официально как бы и нет, а есть только «удовлетворительная динамика развития взаимных отношений» (фраза, сказанная Путиным в момент попытки прорыва Гелаева в Абхазию). Однако ни наши призывы к грузинскому руководству навести порядок на своей территории самим, либо дать это сделать российской армии, ни ответные обвинения со стороны режима Шеварнадзе о регулярном и злонамеренном ущемлении грузинского суверенитета уже давно не выглядят иначе как пропагандистская лапша, рассчитанная на внутреннее и международное «общественное мнение».

Пафос российской официальной позиции банален и очевиден: до тех пор, пока в Грузии будут находиться полулегальные базы гелаевых, завершение чеченского конфликта невозможно. Позиция режима Шеварнадзе на самом деле также проста и понятна: пока Россия не даёт грузинскому режиму восстановить суверенитет Тбилиси над всей международно признанной территорией Грузии (в первую очередь над Абхазией), грузинам в свою очередь нет никакого резона усердствовать в поимке антироссийских сепаратистов. Однако в этой кажущейся простоте скрывается целый ряд «подводных камней».

Главная проблема состоит в том, что, всё время призывая Тбилиси «навести порядок» и восстановить контроль над подведомственными территориями, Москва на самом деле абсолютно не заинтересована в усилении нынешнего грузинского режима, что, в общем, не особо-то и скрывается. Сильная Грузия — с её нынешней ориентацией, не столько даже прозападной, сколь антироссийской — навязчивый кошмар российского руководства. В первую очередь потому, что это — прямой путь к потере контроля не только на Кавказе, но и над всем прикаспийским регионом. Что для нашего государства, столпом и утверждением коего является сырьевой экспорт, недопустимо абсолютно.

Да, конечно, непосредственно Грузия к Каспию не выходит. Однако к Каспию выходит партнёр Грузии по ГУУАМ Азербайджан, у которого, правда, тоже есть своя «абхазия» — Нагорный Карабах; и у которого в свете нынешней ориентации также нет никакого резона хорошо относиться к России, зато есть немало резонов её бояться. «По всему поэтому» Россия обречена поддерживать непризнанные, но пророссийские сепаратистские режимы на Кавказе — и, соответственно, сталкиваться с тем, что Грузия и Азербайджан в ответ дают приют «борцам за независимость Ичкерии».

Таким образом, кавказская ситуация в целом всё больше загоняется в тупик. И настоящие причины этого тупика — явно и неявно артикулируемый в постсоветский период интерес ведущих западных держав к Каспию (т.е. к контролю над добычей и транспортом каспийской нефти) и к изменению сложившегося баланса сил в регионе, что подталкивает прозападные режимы Грузии и Азербайджана к конфликту с Россией. Западная прикаспийская политика последних лет была направлена на то, чтобы превратить постсоветские государства региона в удобные и лояльные бензоколонки для Европы, в обмен на всяческие прелести «интеграции»; соглашаться же на какое-либо участие России в этом процессе мировые лидеры не собирались. Основания для такого подхода были — ибо сколько-нибудь осмысленной политики по защите своих интересов в регионе у России до недавних пор попросту не было. Однако на Западе не учли того, что, если во многих других сферах Россия сдавала свои позиции без боя, то в сырьевой сфере, где очень сильно влияние на политическое руководство страны интересов крупных нефтегазовых концернов, являющихся основой экономики, такое отступление попросту невозможно. И дело тут даже не столько в конкретной воле сырьевых магнатов, сколько в том, что «сырьевой компонент» составляет более половины российского госбюджета, т.е. является на сегодняшний день главным для всего государства.

В итоге бензоколонки из ГУУАМа не получилось — вместо неё получилась одна большая «горячая точка» и политический тупик. Выход — без которого, скорее всего, невозможно ни решить проблему Чечни, ни нормализовать ситуацию в регионе в целом, собственно, развернуть добычу и транспортировку этой самой каспийской нефти — возможен только в том случае, если будет найден взаимоприемлемый компромисс российских и западных интересов, отменяющий для местных политических режимов знак равенства между «прозападной» и «антироссийской» (и, соответственно, «пророссийской» и «антизападной») ориентацией.

До недавнего времени такое развитие событий казалось невозможным, однако после 11 сентября, когда стало ясно, что привычка (бурным цветом расцветшая и «у нас», и «у них» во времена «холодной войны») делить «сукиных сынов» на «наших» и «ненаших» приводит к расползанию террора по всему миру, это не выглядит столь уж нереальным. Терроризм — это всегда терроризм, даже в целях борьбы за освобождение независимой, перманентно страдающей от российской оккупации Ичкерии. Есть признаки того, что на Западе начинают это понимать, как и то, что время, когда Россию вообще можно было не учитывать как фактор международной политики, осталось в прошлом. И в этом смысле всегда лучше договориться, чем плодить друг другу назло всевозможных «моджахедов» — при том, что непонятно, в кого они будут стрелять потом. Недаром же Бин Ладен сформировался как «моджахед» на войне с СССР в Афганистане, где сражались американским оружием, а Шамиль Басаев — на войне за независимость Абхазии от Грузии, где он обучался под руководством российских военных инструкторов.

Другое дело, что очень уж медленно меняется политическое сознание. В случае Шеварнадзе (как, наверное, и Алиева) оно вряд ли изменится вообще: «седой лис», сделавший карьеру как раз в высшем руководстве СССР времён «холодной войны», наверное, попросту не умеет мыслить вне категорий узко понимаемых государственных интересов, для обеспечения которых хороши все средства, а боязнь заиграться и доиграться попросту отсутствует. Такого рода «прагматизм», от которого хуже всем, в том числе и в первую очередь самим «прагматикам», увы, очень распространён и на Западе, и в России. Примером тому могут послужить и европейские гуманисты, восхваляющие чеченских и албанских «борцов за независимость», и российские коммунисты, долгое время последовательно сочетающие чеченоборство с палестинолюбием.

Источник: http://www.publications.ru/all_discussions/georgia/73725/

[fbcomments]

About Алексей Чадаев

Директор Института развития парламентаризма