За три дня до выборов в Красноярском крае могут снять едва ли не всех кандидатов
Через три дня в Красноярском крае состоятся выборы губернатора. Драматичный и напряженный сюжет предвыборной гонки в крае достиг своей кульминации – сегодня краевой суд рассматривает иски о снятии с регистрации нескольких кандидатов. Один из кандидатов-аутсайдеров – пенсионер В. Макаров сегодня уже снят, однако основная интрига состоит в том, что больше всех исков подано на главных фаворитов гонки – спикера краевого ЗС Усса, мэра Красноярска Пимашкова и депутата-коммуниста Глазьева. Из «большой четверки» в этом списке пока отсутствует только таймырский губернатор Хлопонин. И если с дистанции сойдет кто-то из них, то весь предвыборный расклад теряет всякий смысл.
Вне зависимости от того, снимут в итоге или не снимут кого-либо из них, саму по себе ситуацию нельзя не признать безобразной. Уже на которых подряд выборах основным вопросом становится не то, сколько голосов наберут те или иные основные претенденты, а то, снимут кого-либо из них или нет. Иногда и вправду снимают, иногда нет, но суть дела от этого не меняется. Выборы все чаще превращаются в своего рода уравнения со многими неизвестными, а предвыборные штабы кандидатов общаются не с избирателями и СМИ, а с судами и избиркомами.
Ситуация усугубляется еще и тем, что работающие на выборах политтехнологи уже давно уловили эту привычку региональной Фемиды к вычеркиванию, и грамотно пущенный слух о том, что тот или иной кандидат будет снят, становится сам по себе эффективнейшим пропагандистским приемом, вне зависимости от того, насколько он имеет под собой реальную почву. Избиратель, зная о возможном снятии кандидата, переориентируется на его конкурентов или на кандидата «против всех», число голосующих за которого все чаще бывает неестественно высоко. В то время как сами по себе «снятия» активно практикуются – или действующей региональной властью как один из способов использования «административного ресурса», или Кремлем для устранения неугодных, но крепко сидящих руководителей, и воспринимаются делом настолько будничным, что впору сразу печатать не бюллетени, а кроссворды.
Да, выборы в Красноярске проходят еще по старому закону о выборах. По новому закону, особенно после надеждинских поправок, снять кандидата будет несколько сложнее. Однако проблемы определения потенциальных участников выборов новый закон не решает, ибо она – часть более общей проблемы, связанной с выборами в регионах. Снимают кандидатов по разным причинам – обнаружение «черной кассы» предвыборной кампании (которая, впрочем, есть у всех), использование административного ресурса, недопустимое ведение агитации, фальсификация при сборе подписей и т.д. Но ситуация сегодня такова, что без использования всех этих компонентов ни одни выборы выиграть нельзя.
Это проявляется уже при сборе подписей за выдвижение кандидата: поскольку реальных партий в России нет, то выдвигаются кандидаты от «групп избирателей», то есть, как правило, либо покупают подписи (для этого есть особый рынок), либо, будучи большими начальниками, организуют их сбор административно-командным способом. Далее, когда начинается кампания, ее освещают журналисты, давно и безнадежно привыкшие к тому, что выборы – единственное время в их голодной жизни, когда можно рубить капусту. И они ее рубят, а если пролетают мимо кассы, то начинают мочить всех кандидатов без исключения, зарабатывая имидж честных и независимых, который надеются потом, на следующих выборах, толкнуть по сходной цене. Для кандидатов тут тоже только два пути – или контролировать СМИ, или платить самим журналистам. Наконец, сами избиратели в массе своей давно уверены в том, что «честные люди во власть не идут», никаким позитивным обещаниям не верят, и зачастую единственное, что может их заставить проголосовать за одного из кандидатов – это осознание того, что его основной конкурент – совсем уж негодяй, этому как раз верят охотно. Посему единственный способ набрать рейтинг – мочить соперников, и чем жестче, тем лучше.
В результате в выборах реально может участвовать и претендовать на победу крайне ограниченное число людей. Совсем не обязательно безгрешных, ибо компромат найдут, а не найдут – так сочинят – на кого угодно. Но обязательно – очень богатых или очень высокопоставленных. Поэтому набор основных кандидатов на региональных выборах крайне традиционен. На губернаторских выборах это действующий губернатор, чей-нибудь зам из федеральных структур, мэр областного центра, местный «олигарх» с кучей денег и, наконец, коммунист для аккумуляции протестных голосов (фактически выполняющий роль скрытого «против всех»). Плюс набор из десятка-другого клоунов для создания оживляжа, а чаще для скрытой работы на кого-либо из «основных».
Большего издевательства над принципами представительной демократии, чем весь этот карнавал, наблюдаемый во всей красе в том же Красноярске, трудно себе представить. Все эти начальники, борющиеся друг с другом на выборах посредством сравнивания толщины кошельков, длины рук и любви к себе федеральной власти, никого кроме самих себя и своих структур представлять по определению не могут. Все программы, лозунги и предвыборные обещания становятся лишь данью ритуалу и элементом предвыборного пиара, причем не самым важным. Соответственно, и население воспринимает выборы как нечто среднее между повинностью и развлечением, которое сгодится только в том случае, если нет особого желания ехать за город. А для чиновников, в свою очередь, обеспечение сколь-нибудь пристойной явки становится каждый раз недюжинной головной болью. В изобретательности доходят иногда до того, что важные календарные матчи футбольного первенства по особой договоренности специально переносятся на предвыборные субботы. И все равно ведь не помогает.
Единственно возможная альтернатива такой вот «демократии» — это, как ни банально и ни занудно может прозвучать, нормальная партийная система. Когда партии имеют реальных, а не фиктивных членов в регионах, платящих членские взносы и обеспечивающих своими подписями кандидатов, выдвигаемых от партий. А сами кандидаты выдвигаются – да-да, на партийных собраниях. И каждая партия ориентируется на «свои» социальные группы и группки, отстаивает их интересы во власти и работает на них – а они им за это платят, и не только голосами на выборах. Вся эта картина сегодня выглядит откровенной маниловщиной. Но было бы неплохо, если бы она воспринималась как своего рода стратегическая цель – пусть несколько идеализированная и вряд ли достижимая в обозримой перспективе.