Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
Реформа РАО ЕЭС — битва всех против всех
Осенний политический сезон был открыт в самом начале сентября пиар-акцией Народной партии по борьбе с Чубайсом и тарифами на электричество. Спустя буквально неделю последовал шумный «наезд» президентского советника Илларионова опять же на Чубайса и положение дел в РАО ЕЭС. Вскоре Дума пыталась принять постановление о контроле над тарифами на электричество, и почти одновременно в «электрическую» дискуссию включился Лужков. А в пятницу стало известно о том, что рабочая группа Совета Федерации подготовила свои предложения по электрореформе — видимо, отличающиеся и от правительственного варианта, и от предложений группы Госсовета. Вялотекущая волынка вокруг реформы энергосистемы стала, таким образом, одним из центральных конфликтов осени, вокруг которого «топчутся» буквально все кому не лень.
В принципе, это неудивительно. Тема касается абсолютно всех и каждого, и у всех и каждого есть в ней свои собственные жизненные интересы, отстаивать которые будут не щадя живота своего. И именно сейчас наступает время финальной схватки, когда приходится задействовать все имеющиеся в распоряжении рычаги, рычажки и рубильники. Одновременное использование которых приводит к многостороннему конфликту и крайне сложной механике принятия решений.
В прошедший вторник в «Ведомостях» появился развёрнутый ответ члена правления РАО ЕЭС Я.Уринсона на критику Андрея Илларионова, в сильных выражениях обвинявшего топ-менеджмент РАО в обвальном падении капитализации, стратегических просчётах и неправильной экспортной политике. Вернее, как такового ответа там не было: общий пафос статьи был выдержан в духе аллегории Недоумения. Да, мол, действительно нёпонятно: топ-менеджмент РАО сделал столько всего хорошего — вышел на безубыточный уровень, ликвидировал взаимозачёты, повысил производительность труда — а курс акций РАО тем не менее всё падает и падает, Бог один знает почему. Наверное, из-за внешнеэкономической конъюнктуры и из-за отсутствия уверенности инвесторов в том, что Чубайсу удастся протащить свой вариант реформы, заключает Уринсон. Действительно, проблема налицо — уверенности такой ни у кого нет.
Впрочем, нет абсолютно никакой уверенности и в том, что вообще кому-либо из всей этой разношёрстной политической братии, которая колдует сейчас над вариантами реформы в различных властных кабинетах, удастся протащить сколь-нибудь осмысленный, целенаправленный и очевидный вариант, каковой являлся бы здравым компромиссом между несколькими мощными разнонаправленными интересами и при этом соответствовал бы самому главному интересу — интересу государства. Большого государства Россия с принципиально разной экономгеографией регионов, в одних из которых дешевизна электроэнергии является жизненно необходимой для местной экономики, а в других продавать её практически по себестоимости — экономическое преступление.
Реформа, основной смысл которой заключается в разделении генерирующих мощностей, транспорта и сбыта электроэнергии, а также уводе на региональный уровень контроля над тарифами, жизненно необходима по экономическим соображениям. Однако её прямым политическим следствием является то, что для крупного бизнеса контроль над региональными АО Энерго приобретает ценность, ради которой нужно биться до последней капли крови. А следовательно, нужно контролировать и региональные администрации, так как собственность в сегодняшней России гарантирована только в случае отсутствия конфликта с властью. И скорее всего красноярская история лишь начало битвы экономических субъектов за регионы.
Участие практически всего крупного бизнеса в этих битвах неизбежно. Изменение тарифной сетки буквально отразится и на стоимости энергоносителей на внутреннем рынке, а следовательно, вплотную затрагивает интересы сырьевых гигантов. Кроме них, из масштабных лоббистских сил в торге участвует промышленность первого передела — чёрная и цветная металлургия, рентабельность которых полностью зависит от цен на электроэнергию. Все эти сферы — «олигархические», а значит, также с гигантскими возможностями влияния на власть. При этом никакого консенсуса интересов разных групп лоббирования быть не может. Сырьевикам выгодны высокие тарифы, промышленности — низкие. Более того, даже внутри отдельных отраслей интересы будут совсем разные: что хорошо для красноярских металлургов, у которых под боком крупнейшая ГРЭС, то смерть для Липецких, которые удалены от крупных энергопроизводителей.
Не очень понятно в итоге только одно — как именно будет выглядеть реформа после того, как сработают все противостоящие друг другу силы, кто и по чьим чертежам её будет осуществлять. И будет ли она вообще проявлением какой-либо осмысленной воли и программы, а не итогом хаотического движения задействованных властных рычагов. И это на самом деле вопрос к президенту.
А ответ на него необходим в самое ближайшее время. Тот же пресловутый Илларионов некогда в своей неподражаемой манере обвинил ведомство Грефа в недостаточной амбициозности — мол, при таких прогнозируемых темпах роста экономики вряд ли когда Россия догонит Португалию. Между тем, на данный момент превышение производства электроэнергии над потреблением составляет около 40%, а если российская экономика будет расти в соответствии с грефовскими «консервативными» прогнозами, то уже через три года эта цифра уменьшится до 15%. А через четыре окажется, что расти ей дальше некуда. И в ситуации, когда акции РАО ЕЭС упали за два года на 60%, непонятно, кто и зачем будет инвестировать в новые электростанции.
Разве Чубайс что-нибудь придумает. Он умный, как известно.
