Алексей Чадаев Наблюдения, замечания и предложения
Чтобы не создавать предвыборной шумихи
На сегодняшней пресс-конференции Путина огромный интерес у многих журналистов вызывал… путинский пресс-секретарь Громов. Нынешний пресс-секретарь президента – этакий призрак кремлёвских коридоров, о котором никогда доподлинно неизвестно, существует ли он вообще в природе. На люди, во всяком случае, он проявляется от силы один-два раза в год – тогда, когда президент собирает в Кремле журналистов; и это, наверное, единственное, что позволяет с уверенностью утверждать: пресс-секретарь – не миф. Однако, когда в кресле Костикова и Ястржембского сидит человек, который по полгода не произносит в камеру ни единого слова, поневоле начинаешь в этом сомневаться.
Вот этот самый полумифический Громов и вёл пресс-конференцию, выбирая из 700 журналистов тех счастливчиков, кому будет дозволено задать вопрос президенту. Пресс-секретарю президента фатально не везло: он почему-то всё время попадал на репортёров из Нижнего Новгорода, к вящему неудовольствию москвичей, сибиряков и иностранцев. В конце концов Путин отстранил пресс-секретаря от ведения, начав самолично тыкать пальцем в тех, кто, как ему казалось, достоин микрофона. Впрочем, преуспел не намного больше Громова, тоже напоровшись в итоге на какого-то нижегородца.
Тем временем к микрофону настойчиво лезли арабы, беспокоящиеся по поводу Израиля, южные корейцы, беспокоящиеся по поводу северных, европейцы, озабоченные правами человека в Чечне, и притворившиеся журналистками молодые провинциалки, жаждущие состроить глазки президенту. Путин, как мог, ублажал либо отбивался; но видно было, что лучше всего он подготовился по внутриполитическим темам – экономика, социалка, реформы… короче, всё, кроме выборов. Всплытие этой темы в вопросах его откровенно бесило.
Собственно, именно здесь и случился главный прокол. Долго и подробно рассказывая о планах до 2007-2008 года и о том, что он и его правительство будут делать в этот период, Путин вдруг, когда ему задали вопрос о сроке президентства, встал в позу и заявил, что ещё не решил, пойдёт ли он вообще на второй срок. Надо сказать, аудитория восприняла это с пониманием – как царскую блажь и кокетство. Один только непонятливый испанец на ломаном русском взялся выпытывать, с чего вдруг Путин с его рейтингом сомневается в своём втором сроке, но импортному человеку было довольно чётко разъяснено, что это такая фигура умолчания, нужная для того, чтобы «не создавать раньше времени предвыборной суеты». Которая, ясное дело, «мешает нормально работать власти». И то сказать: пока президент ничего не объявил, «следующие выборы Путина», можно сказать, и не начались; логика понятная и в чём-то правильная. Однако, как и всякая явная фальшь, она смазала впечатление от бодрой пресс-конференции.
А конференция – впервые за довольно долгое время – была весьма даже по делу, без ставших уже дурной традицией общих фраз и патетических заклинаний, заранее подготовленных спичрайтерами. Судьбоносных сенсаций, конечно, не было ни одной, однако многое из того, что президент говорил, в самом деле проясняло ситуацию и логику действий власти в ней. Вопросы журналистов, нередко вполне идиотские (вроде «почему бы не воссоздать комитет по делам молодёжи?» или даже «с кем вы, мистер Путин?»), использовались для обозначения новых сюжетов – и, если у Путина имелось отчётливо сформулированное соображение, он его выкладывал, безотносительно к вопросу.
Так, в частности, произошло с налогами. Решение об отмене налога с продаж многим казалось в высшей степени сомнительным: этот налог, в отличие от того же ЕСН, весьма неплохо собирается, и, кроме того, идёт в бюджет регионов, которые в результате отмены оказываются в сильном проигрыше. Однако, по словам Путина, недопустимо, чтобы одновременно существовали два весьма близких по экономическому смыслу налога, один из которых к тому же федеральный, а другой – региональный. Налоги должны собираться «в одно окно» и лишь потом распределяться по уровням власти. Поэтому федеральная и налоговая реформы – это, на самом деле, одна и та же реформа, цель которой не только снизить налоги, но и сделать так, чтобы было понятно, какие из них куда идут.
Вопрос о земле также получил недвусмысленный ответ: абсолютный приоритет России – частная собственность на землю и цивилизованный рынок земли. Земля – одно из главных богатств страны, и именно поэтому недопустимо, чтобы она оставалась в «государственных», т.е. ничьих руках, когда, по словам Путина, «за бутылку водки можно получить несколько гектаров земли». Там, где появляется цивилизованный рынок земли, она капитализируется, т.е. начинает стоить свою справедливую цену – а, значит, те, кто её обрабатывает, становятся богаче.
Столь же ясно была «отработана» Путиным и реформа ЖКХ: деньги на коммунальные услуги надо давать не организациям, которые их осуществляют, а людям, которые ими пользуются. Вместо того, чтобы без конца дотировать прорву «коммуналки», проще открывать личные счета для граждан с ограничением использования и перечислять туда деньги из бюджета – чтобы граждане и их товарищества сами решали, каким сантехникам и за что платить.
Ответ на вопрос о реформе армии Путин не то чтобы провалил, но и блеска не вышло. Он, правда, сообщил срок перехода на контракт и сокращения призыва на год – это конец 2007 года, т.е. ещё в «свой» срок – а не к 2008, как значилось в Послании. Однако мотивировка правительственного варианта военной реформы оказалась довольно нелепой: «В контрактных частях будут служить те, кто осознанно идёт на риск, готов воевать…» Интересно, а зачем же тогда нужна вся остальная армия, если в ней будут служить те, кто не готов «идти на риск и воевать»? Ведь, кажется, именно этому должен научиться потенциальный «призывной резерв»?
Но это, пожалуй, был единственный «просевший» ответ – если, конечно, не считать вопроса о кадрах. Заданный В. Тереховым из Интерфакса, он был по-настоящему резким: «у нас что, такой острый дефицит управленческих кадров, что все отставляемые чиновники остаются при каких-нибудь должностях, и без конца тасуется одна и та же колода?» Терехов не называл фамилий, но недавнее назначение питерского губернатора Яковлева вице-премьером по ЖКХ – ещё слишком свежая травма, о которой и так все помнят.
Путин ответил Терехову по-немецки: «Jain»; по-русски это значит – и да, и нет. После чего экивоками и остротами попытался объяснить, почему «да» и почему «нет». Получилось не очень. «Самое простое – рубить с плеча», «дефицит действительно есть», «надо беречь тех, кто был во власти» и т.п.
Это был второй момент, когда в словах президента прозвучала фальшь: не мог же он открытым текстом сказать, что обменял пост в правительстве на Питер. Хотя этого даже и говорить не нужно: и так все всё понимают. Чтобы это унылое всепонимание хоть как-то преодолеть, и проводятся кремлевские пресс-конференции. А, значит, ответ на вопрос, получилась ли сегодняшняя, тот же самый. «Jain».
