Ответ политологу Данилину

аудитория, которая слышит о Стратегии России-2020, а проще говоря — бюрократическая аудитория, включающая в себя как чиновничество, так и партийцев, не способно говорить на языке, лишенном цифр. Готовы ли Вы оставить целый слой, отвечающий за управление державой, без инструментов управления (а язык, безусловно, один из важнейших инструментов)? Мне думается, нет.
Паша, ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочешь обсуждать инструменты? ты это получишь.

И, чёрт побери, где ты увидел призыв к отказу от цифр? Как раз проблема ПСЭР-2020 состоит в том, что самых важных цифр там попросту нет. Зато есть куча пустословия и неработоспособных терминов, которые ввели, не определив. Язык этого документа, если уж речь об языке, это вообще отдельная катастрофа. Для того, чтоб это понять, надо как раз и взглянуть на неё глазами не московского пропагандиста, а вот именно что управленца из региональной администрации, с ног до головы члена Единой России — и тут видно будет, что ответа на вопрос “и что я в связи с этим всем должен делать?” он там попросту не найдёт.

Ты читал хоть одну из региональных стратегий развития, которые они у себя понаписали, приняли и добросовестно сдали в Минрегион? Я их изучил не один десяток; ответственно заявляю: теста на совместимость с федеральной ПСЭР-2020 не выдерживает НИ ОДНА. И, кстати, вовсе не потому, что их писали сплошь бараны, в отличие от гениев, ваявших федеральный шедевр. Просто потому, что процесса стратегирования, и даже просто планирования, сверки и согласования планов у нас на самом деле никакого не существует на аппаратном уровне. А написание всех этих стратегий воспринимается этими твоими чиновниками просто как такой особый пиар, непонятно для коей барской блажи московских начальников.

Новгород. Сижу на совещании по стратегии развития региона. Вице-губер заливается соловьём про могучие инвестпроекты, зарубежных партнёров, ЧГП, новые производства, которые они запланировали у себя в регионе разместить за обсуждаемый период. Слушаю полчаса, потом задаю простой вопрос: “Вы запланировали появление в регионе весьма специфических производств на 25000 рабочих мест. Есть ли у вас в регионе 25000 готовых специалистов, способных занять возникающие вакансии, и если нет, то как и откуда вы собираетесь привлекать/селить/учить таких людей?” Ответ такой: “У нас тут и Питер близко, и Москва недалеко. Наша молодёжь и так ездит туда образование получать”. Я: “Ага. И, получив в Москве дипломы, они, конечно же, потом возвращаются к себе в город Боровичи искать должность рабочего за 7000 рублей в месяц”. Зал ржот, включая местных. Вице синеет, и начинает что-то верещать про тяжёлое материальное положение новгородского университета.

Сахалин. Аналогичная процедура. Местный вице сетует на то, что сырьевой, мол, регион, нефть, газ да лосось с крабом, и никакой тебе другой экономики. Но у нас, говорит, стратегия. Мы планируем за отчотный период выйти на долю в 20% обрабатывающих производств, причём непременно инновационного характера (как учит Москва; на этом месте — первые ноты гимна), и тем самым изменить в правильную сторону структуру регионального ВРП. Естественно, не могу не спросить: скажите, а вот у вас тут поблизости морем — Япония, Корея и Китай; с какой-никакой обрабатывающей промышленностью. Население Сахалина — примерно полмиллиона человек; население только прибрежных территорий всех указанных стран — порядка миллиарда на круг. Есть ли у Вас — или у кого-либо — понимание, что такого могут произвести инновационного жители Сахалина, чего заведомо не могут произвести ни японцы, ни корейцы, ни китайцы? Или вы планируете делать то же самое, что и они, но лучше и дешевле? Или у вас есть возможность привозить сюда готовые их производства, вместе с технологиями и людьми — и это будет выгоднее, чем делать то же самое у них?” Немая сцена, как и в прошлом случае.

И так в любом регионе, куда ни ткни. Екатеринбург, Саратов, Астрахань, Псков… Подобных ситуаций за три года в ОП у меня было вагон и маленькая тележка, поверь уж на слово. И если ты думаешь, что федеральная ПСЭР-2020 в этом смысле выдерживает даже такое, откровенно говоря, вполне дилетантское экспресс-тестирование, ты сильно ошибаешься. Хватит с того, что они там заложили возникновение у нас фактически с нуля целых новых отраслей производства, при том, что именно промышленных кадров не хватало даже на старые! Учитывая как демографию, так и параметры выпуска образовательной системы (кои ВООБЩЕ никак не привязаны ни к планам диверсификации экономики, ни к чему бы то ни было, там невидимая рука Фурсенко во всей красоте).

А сейчас, когда грянул кризис и советская индустрия повисла на волоске, они судорожно спасают всё то, что есть — потому что ну не было у них в запасе вариантов что-либо сокращать и переформатировать, только строить, приращивать и увеличивать. И это как-то спокойно билось с тем фактом, что трудоспособного населения к 2020 году останется примерно 4/5 от нынешнего, зато нетрудоспособного меньше не станет. Но об этом всём в ПСЭР-2020 — вообще ни слова, даже понятия такого нет.

Там вообще карты страны нет, даже в “подразумеваемом” смысле, одни таблицы с показателями. Замени контекстно “Россию” на “Гондурас” — вполне себе выйдет гондурасская стратегия. Была, правда, в 2007-м вялая попытка Минрега протащить в ПСЭР-2020 идею “макрорегиона”. Но она из табличного пасьянса до такой степени как хрен из борща торчала, что её залакировали для приличия и забыли, о чём это. Ну не понимает никто за пределами Минрега, что это за управленческая единица такая — “макрорегион”. Поэтому идея, скажем, описать логику управления уровнем заселённости хотя бы приграничных с Китаем территорий ДВ там в принципе не прокатывает.

Разумеется, когда я после этого во Владивостоке или Хабаре начинаю 2020 обсуждать, их начальники сидят с кислыми рожами и спрашивают, нет ли у кого в Москве идеи для их палестин какую-нибудь отдельную стратегию написать, а то в общей им попросту “читать нечего”. Ну да что с них взять; у них руль вообще правый.

Но главное там даже не это, а то, что, ставя какие-то цели, ПСЭР-2020 в принципе не анализирует ни конъюнктуру, ни наличие ресурсов, необходимых для их достижения. Это ведь как раз и есть наиболее важные цифры; но тут почему-то сплошь и рядом “Бог не выдаст — свинья не съест”. Прогноз — отсутствует как жанр (попробуй поищи там вероятностный прогноз мирового экономического кризиса; а ведь писалось в 2007-2008, когда в Штатах уже и субпрайм обвалился, и банки посыпались, и даже биржа поползла). Сценарии — тоже (раньше три сценария были, но все три на одно лицо, и их в последней версии слили в один-единственный, неотвратимый как судьба).

Зато плановыми показателями документ просто-таки забит. И практически все они производят впечатление взятых с потолка.

Это только так, навскидку, что в голове только держится, в оперативной памяти, если угодно. Общий вывод, если хочешь, повторю из письма Суркову: культура планирования фатально деградировала даже по сравнению с позднесоветским маразмом; что и показала вся эта работа над Стратегией-2020. Экономика — да и страна — стала с тех пор сложней, разнообразней, многомерней; а инструменты планирования её развития огрубели и опростились даже по сравнению с форматом “пятилетних планов” советского образца. Поправка на “рыночность” привела лишь к обилию словосочетаний типа “создавать условия” или “стимулировать к активности”, но по сути инструментализированного понимания того, что государство больше не единственный субъект экономической деятельности на собственной территории, как не было, так и нет. Ну типа есть какой-то “бизнес”, который надо “развивать”, как физкультурное движение раньше развивали; только и всего.

Собственно, такое положение дел — лучшая реклама идеям либертарианцев: самое полезное, что может сделать государство для экономического развития — самоустраниться либо вовсе ликвидироваться. Проблема, однако, в том, что в случае России “самоустранение” автоматически подразумевает “ликвидацию”. Думаю, это-то специально доказывать не нужно.

Источник: http://publications.ru/letters/Otvet-politologu-Danilinu