Страна пенсионеров

Футурологи и демографы обещают нам, что при сохранении нынешних тенденций к 2025 году более 50% избирателей в России будут составлять пенсионеры.

Футурологи и демографы приукрашают действительность. На самом деле это произошло уже сейчас.

Мы — УЖЕ страна пенсионеров. Более того; мы — страна-пенсионер.

Россия — это Советский Союз, вышедший на пенсию. Время от времени в порядке «тряхнуть стариной» подрабатывающий по допенсионной специальности главной мировой бяки-буки, но спустя рукава и на четверть ставки. А так в принципе ничего уже не хотящий, оставивший все свои амбиции и претензии в бурном прошлом, и лишь потихоньку проедающий сколоченный в те времена капиталец.

Наш социум — это тоже пенсионный вариант социума советского. Стержень ментальности такой: «мы столь много натерпелись за ХХ век, работая на дядю или на идею, что теперь имеем полное право пожить для себя». Сажая цветочки на даче и регулярно получая положенное в сберкассе. Олигархи ведут себя как пенсионеры союзного значения; остальные смотрят на них и твердят лишь одно: «а у меня стаж… а мне не дают…»

Наши претензии к власти — по жанру суть вопли бабулек в собесе. Недодали положенного, обсчитали на целковый, сняли льготу, обхамили на пороге, «врут и воруют», черных без очереди пускают, нам_платят_копейки_а_сами_с_шоферами_ездют и т.п. Никаких других претензий мы даже сформулировать не в состоянии.

Все, что пишут о русской жизни сегодня, почему-то мучительно напоминает стенгазету дома престарелых. Даже историю мы обсуждаем не как ценный опыт для сегодняшних задач, а как музейную коллекцию, ценную исключительно саму по себе, без всякой привязки к настоящему.

Поза неучастия, столь модная, сколь и массовая — это такая поза, моральное право на которую имеют только и исключительно ветераны трудового фронта. Тезис первый: «режим» — зло. Тезис второй: сделать с этим ничего невозможно, да и не факт, что нужно. Тезис третий: но говорить об этом необходимо все время. Тезис четвертый и главный: «режим», который есть зло, тем не менее, обязан обеспечить мою возможность говорить ему в лицо, какое он зло. Следить, чтоб я с голоду не сдох, в яму не упал, даже кредит чтоб смог выплатить. Злом он от этого быть ни разу не перестает. Разница лишь в том, как именно я буду говорить: громко вопить на площади — или тихо нудеть на лавочке.

Хуторяне, говорите? Хутор — в студию! Посмотрел бы я, как он устроен, тот хутор. Какие такие бахчи и свинофермы его кормят. Откуда в нем свет берется, газ, вода горячая; кто забор подновляет, и кто с ружжом вокруг ходит, чтоб воры не лазили. Врать-то себе не надо, а?!

Офисный планктон кичится самодостаточностью. Это полная фикция. Большинство товаров и услуг, которые предлагаются на российском внутреннем рынке, не стоят тех денег, которых за них просят. То, что транзакции все-таки происходят, имеет всего две причины: нефтяные деньги и неконкурентный рынок. Причем второе имеет причиной не столько даже «политику власти» (хотя и ее тоже), сколько нежелание и неспособность безвозрастных офисных пенсионеров бороться за возможность конкурировать друг с другом.

Всеобщее высшее образование, о котором в СССР и мечтать не могли, за последние двадцать лет безо всякого напряжения вдруг стало реальностью. Откуда счастье привалило? Понятно откуда: диплом о высшем образовании — не столько квалификация, сколько индульгенция от труда. Опять же «государство должно»: в данном случае — создать дипломоносцам вакансии. А также завезти таджиков по списку освободившихся чернорабочих позиций: надо ведь кому-то улицы мести, не экономистам же с юристами?!

Рабочие сегодня — это тоже никакие не рабочие. Это жертвы индустриализации, бедненькие. То, что они работают на заводах, которые производят продукцию исключительно на склад и на свалку — это проблемы злых чиновников, которые, сволочь такая, с инновациями не подсуетились. Простого человека, альфу и омегу этой пенсионной миросистемы, такие нюансы вообще волновать не должны. Это государство должно.

Отличие дееспособного гражданина от пенсионера, по сути, только одно. «Государство должно» — это говорит пенсионер. Гражданин же — коль скоро у нас демократия, а не что-то там еще — говорит «государство — это и я тоже». Значит — это и я должен. Сказать «государство врет и ворует» — значит сказать «это и я вру и ворую». И не потому, что «меня заставляют», а потому, что я ничего не сделал, чтобы это было иначе.

Именно об этом президент Медведев встречается с разного рода «честными и приличными людьми». Которые годами сидели на лавочках и демонстрировали всем себя в качестве живых моральных эталонов. Легендируя позу недеяния универсальной отмазкой: «нам не дают», «нас не пускают» и «нас не слушают». Дают. Пускают. Слушают. Говорите! Откуда вдруг тишина?!

Источник: http://publications.ru/columns/Blog-realista/Strana-pensionerov