Читал сегодня ребёнку перед сном «Золушку». И пришёл к выводу, что традиционное прочтение этой сказки меня опять же категорически не устраивает. Мутная она какая-то, с кучей вопросов по каждому пункту.
Как вышло, что сводные сёстры обращались с Золушкой как со служанкой — при том, что они были в равном социальном статусе, раз их родители были супругами? И это был весьма высокий статус — не будут же кого попало звать во дворец на королевский бал!? Почему у Золушки в глазах абсолютно всех близких был имидж неряхи и грязнули, хотя официальная версия настаивает на том, что она была мастерица и труженица?
Далее. Откуда она всякий раз набирала эту толпу мышей, крыс и ящериц, из которых тётя-колдунья делала ей свиту? Как вышло, что её пустили во дворец, не спросив ни имени, ни хотя бы откуда она, и позволили общаться в неофициальной обстановке с первыми лицами государства? Почему пресловутая «хрустальная туфелька», оставшаяся на лестнице в момент её полночного бегства, не превратилась «в тыкву», как всё остальное её обмундирование? Как вышло, что во всём королевстве не оказалось ни одной девушки с аналогичным размером ноги? Почему сводные сёстры Золушки тоже мерили туфельку, хотя про них известно, что они в момент исчезновения Золушки были там, во дворце, в числе гостей, и уже поэтому точно не могли оказаться обладательницами волшебной туфельки?
Почему, наконец, никто (включая ближайших родственников и приближённых короля) так и не удосужился узнать у будущей королевы адресок той прокатной конторы, где она брала поносить свой прикид и причиндалы?
Ревизионистская версия, в принципе, на большинство этих вопросов отвечает, но далеко не на все.
Понятно, что Золушка была действительно забитой, покладистой и послушной дурнушкой с психологией лузера — какая бы другая без сопротивления позволила новой папиной жене оседлать папу до такой степени, чтобы он забыл свою покойную любовь, воплощённую в образе взрослой дочери (согласно тексту, удивительно похожей на мать)? Да, был бы конфликт, были бы скандалы, были бы взаимные попытки подложить друг другу свинью (как в случае с «мёртвой царевной» и её мачехой), но ни за что не было бы послушного спанья на хворосте и ковыряния в золе. Понятно также, что чёрную работу ей поручали не столько из желания унизить, сколько потому, что она действительно не была способна ни на какую другую; и одежду редко меняли более из-за её неаккуратности, чем из-за чего-то другого. Понятно, что в её характере не было ни серьёзного соперничества, ни ожидания реванша — лишь мелкая зависть и мелкая же подлость: все эти качества проявятся по ходу сказки. Понятно, наконец, что она — Золушка — не просто послушна, а патологически нуждается в ком-то, кто бы ею командовал.
Собственно, именно это и сделало её орудием в чужих руках.
Понятно, что «фея» на самом деле Золушке никто — ни родная, ни двоюродная, ни семиюродная родня. В разных версиях сказки она фигурирует то как тётя (причём в одних случаях как сестра отца, в других — как сестра матери), то как крёстная, но ясно, что всё это не более чем дошедшие до нас остатки той лапши, которую старуха вешала на уши бедной девушке. Зашедшая во двор бабуля застала девушку, только что проводившую сестёр на бал, в слезах и депрессии — в этой ситуации женщина наиболее внушаема, поскольку ей всё равно, что ей говорят, лишь бы говорили успокоительным тоном и положив руку на плечо. Для этого даже не надо быть магом; но бабуля, несомненно, была сильной колдуньей.
Природу и тип её колдовства можно понять лишь по отдельным косвенным признакам: мыши, ставшие лошадьми, крыса, ставшая кучером, ящерицы, ставшие ливрейными лакеями; тыква с прорезями (будто из хэллоуина), ставшая каретой… наконец, сама полуночная предопределённость разрушения колдовства; всё это — несомненные свидетельства того, что перед нами не просто колдунья, а именно чёрная ведьма.
И цель её действий была отнюдь не в том, чтобы облагодетельствовать бедную сиротку. Послушная, привыкшая подчиняться девочка, ставшая женой будущего короля, да ещё и подвешенная на крючке компромата — ведь за чёрное колдовство в соответствующие времена сжигали на костре — идеальный путь к достижению власти, сколь абсолютной, столь и тайной. Вопрос был лишь в том, как охмурить принца.
То, что Золушка была маленькой, некрасивой, рыжеватой и конопатой, мы знаем. Но это было не явное уродство, а именно незаметность, невыразительность, то есть — «tabula rasa», где можно рисовать что угодно (особенно с учётом того, что королевский бал идёт при свечах в вечернее время). Пышные и роскошные одежды, блестящая свита, загадочное инкогнито — кто в таких случаях будет обращать внимание на лицо и фигуру? Но проблема была в том, что вдруг оказавшаяся предметом внимания принца дурнушка была незамысловата и доступна, т.е. готова отдаться буквально за первым же углом — а ведь так нельзя, нужно дразнить и создавать загадочность. Поэтому колдунья с порога объявила, что все чары действуют только до «времени Ч», и надо во что бы то ни стало успеть исчезнуть из дворца.
Важная деталь — пресловутая «потерянная туфелька». Что, в городе не было девушек с ногой аналогичного Золушкиному размера? Даже среди аристократов, т.е. тех, кого зовут на бал во дворец, таких наверняка могло набраться несколько. Но туфелька была «предмет-ключ» — т.е. найти надо было не ту девушку, у которой совпадёт нога, а ту, которая предъявит вторую такую же; иначе говоря, туфелька была потеряна специально и по заранее отрепетированному плану (подсказанному «крёстной» и согласованному Золушкой с принцем в промежутках между щипками за ягодицы). Т.е. принц уже знал, что перед ним не иноземная принцесса, а «местная», городская девица из знатного рода, но — что очень важно — Золушка не сказала ему, кто именно. Она развела принца на публичную ритуальную игру, после завершения которой у него не оставалось шансов отказаться от выбора — т.к. поиски пропавшей незнакомки стали общенародным шоу.
И дело тут не только в том, что она хотела застраховать риски. Понятно, что Золушку дома не просто чморили — её осознанно прятали, заставляя мазать лицо сажей, изображать из себя служанку и отказывая в возможности попасть на бал (куда она имела полное право поехать). Иначе говоря, отец и другие откуда-то знали, что с дочкой «не всё чисто», что на неё «положил глаз» кто-то нехороший. И, разумеется, «нормальная» легитимация их отношений с принцем была невозможна — только через что-то экстраординарное. И тут, понятное дело, тот факт, что её никто не знал из городской аристократии, пошёл всему этому сценарию только на пользу.
Конечно, удивляет тот факт, что ни тайная полиция, ни инквизиция не расследовали вопрос о том, откуда взялась и куда делась целиком раззолоченная карета, выезд из шести лошадей и прочие прибамбасы. Но это, наверное, уже было поздно делать — любой начальник, попавшийся на глаза влюблённому принцу (фактически королю, т.к. старый король, согласно тексту, был чуть ли не при смерти) с подобным докладом, был бы наверняка сам отправлен на виселицу.
————-
Что такое королевский бал в честь неженатого принца? В средневековой монархии это своего рода демократическая процедура: отбор «лучшей из народа» для ритуального соединения с живым символом власти — наследником династии. Выборы, если хотите. Понятно, что это момент, когда открывается «окно во власть». И что существуют самые разные силы, которые хотят этой власти, и самые разные легальные и нелегальные технологии, которыми они пользуются для достижения этой цели.
Сейчас ветхий опыт этих технологий, как ни парадоксально, вновь актуален. Снова настала своего рода «эпоха золушек», и мы видим на сцене целый выводок таковых, возглавляемых импортными золушками грузинского и украинского принцев. Которые в сущности, сами по себе не более как серые зачуханные дуры, но непременно с тщательно выученными иностранными языками и хорошей лётно-парашютной подготовкой. В том смысле, что «работящие» и «с золой на лице».